Читать «Девушки Достоевского» онлайн - страница 15

Анастасия Петровна за это время чего только не успела рассказать о себе и своей семье. Как оказалось, она переехала из Тихвина на житье к сыну по его настоянию относительно недавно, в прошлом году, после смерти мужа, и теперь вот живет у него, как она выразилась, "в забросе", поскольку, взяв ее к себе, сын не уделяет ей должного внимания - "не выделяет внимания", говоря ее словами, - и все в семье взяли моду относиться к ней без всякой почтительности, ею пренебрегают и считают за ничто. В этом месте ее рассказа толстое простодушное лицо Анастасии Петровны исказилось, и она всплакнула от жалости к самой себе. Изабелла, не выносившая слез, бросилась ее утешать, как умела, говоря, что не все так плохо, и сын, как она видит, все-таки заботится о ней. Анастасия Петровна утешилась, словно малое дитя, так же быстро, как и расплакалась, и тут же перескочила на новую тему: стала рассказывать Изабелле о новом сериале, который недавно стали показывать по телевизору, на одну из героинь которого, по ее мнению, была очень похожа Изабелла.

- Вот смотрю я на тебя - ну прямо один к одному, и голос такой же - ну, копия просто, - сказала она с умилением, словно удивленный ребенок, поднося руку к губам.

Про это сходство Изабелла уже слышала от своей бабушки, пристрастившейся смотреть тот же сериал от нечего делать по утрам, о чем она и упомянула. Анастасия Петровна немедленно стала с азартом расспрашивать Изабеллу о бабушке и ее болезни, и под конец так расчувствовалась, что завернула в салфетку конфет и, сунув их Изабелле, велела передать гостинец бабушке.

- Ну, думается мне, ты тут приживешься, - сказала она, провожая оторопевшую Изабеллу и сияя от удовольствия. Дверь комнаты еще не захлопнулась, как Анастасия Петровна уже проворно набирала по телефону чей-то номер и громким по обыкновению голосом - так, что ее было слышно в коридоре, - стала радостно пересказывать все, что только что вытянула из Изабеллы: "Такая девочка, ничего - без гонора, не то что эти все нынешние, - сирота, - родители погибли, - нет, с бабушкой живет в коммуналке, - конечно, что это за жизнь... - расскажу, когда приедешь".

Изабелла возвращалась домой в двойственном настроении. С одной стороны, с Анастасией Петровной, казалось ей, она могла бы управиться, но ее беспокоило другое - положение, в которое она должна была неизбежно попасть, приняв все условия Поливанова: он ясно показал ей, что в этом доме с ней не собираются церемониться, и усвоенный ею с детства принцип, подразумевавший, что все люди при общении обязаны взять на себя определенные обязательства друг перед другом, в данном случае наверняка не будет действовать: в этой среде она оказывалась совершенно беспомощной, и как-то подразумевалось, что чем больше ответственности она на себя примет, тем с большей охотой на нее будут сваливать различные обвинения. Она чувствовала это совершенно ясно, хотя если бы кто-нибудь попросил ее описать свои впечатления, она по неопытности не смогла бы этого сделать. В ее окружении никогда не было очень богатых людей. "Идешь к богачам - у них свои правила, а ты у нас ребенок нежный, ты их закидонов не выдержишь. Что этот дурак Витька придумал тебя к ним отправлять?" - сокрушалась Елизавета Павловна накануне, услышав но телефону о намерениях Виктора Петровича пристроить Изабеллу в сиделки к поливановской бабушке. Теперь-то Изабелла начинала постепенно понимать, что Елизавета Павловна определенно знала что-то, чего пока не понимала она сама; в частности, что существует круг людей, которые вполне могут позволить себе жить по законам, отличающимся от обычных и общепринятых, и навязывать их другим, исходя не из каких-нибудь понятных всеми правил поведения в обществ, а чисто из эгоистических соображений.