Читать «Дама с рубинами (др.перевод)» онлайн - страница 86

— Маргарита, — прервал ее ландрат, со странным взглядом взяв ее за руку, но она вырвала ее и резко произнесла:

— Не беспокойся, дядя! Настолько у меня еще сохранились хорошие манеры и, когда я вернусь…

— Опять через пять лет? — перебил ее Герберт, напряженно всматриваясь в ее лицо.

— Нет, дедушка желает, чтобы я возвратилась скорее; я вернусь в начале декабря.

— Дай мне слово в этом, Маргарита!

— Что тебе-то до этого? — спросила она, пожимая плечами и искоса взглянув на него своими заплаканными глазами, а затем на мгновенье положила кончики своих пальцев на его правую руку.

Экипаж уже давно был подан ландрату. В дверях большой гостиной показалась советница. В своем скромном черном платье она казалась такой маленькой, что имела вид ребенка. Вместе с официальной печалью на ее лице выражалось теперь недовольное удивление.

— Как! Я вижу тебя здесь, Герберт? — спросила она, останавливаясь на пороге. — Ты так поспешно простился с нашими друзьями, что я могла объяснить это только неотложной поездкой на вокзал; экипаж уже давно подан, а ты стоишь возле нашей малютки, которая вряд ли нуждается в твоих утешениях; я слишком хорошо знаю Грету. Ты опоздаешь, мой милый сын.

Слабая, неопределенная улыбка пробежала по губам «милого сына», но он с сознанием своего долга взял шляпу со стола и молча вышел.

XVII

Наступила зима. Маленький городок у преддверия Тюрингенского леса был окутан теплым снежным покровом. Все разрушения, произведенные октябрьскими бурями, с большим трудом восстановленные стены, крыши башен, а также новая черепичная крыша на пакгаузе в лампрехтском дворе исчезли под однотонной белизной.

На кладбище, у городских ворот, пред вызолоченной решеткой маленького каменного домика, люк которого два месяца тому назад закрылся за умершим Лампрехтом, намело целую стену снега. Бедные, уснувшие вечным сном! Они появлялись здесь один за другим, и вероятно, каждый из этих старых купцов при этом вынужденном расставании с любимой фирмой думал про себя: «Без меня дело не пойдет», но оно шло.

Так было и теперь.

Рейнгольд был, правда, еще несовершеннолетний, но ему шел уже восемнадцатый год, так что его совершеннолетие должно было наступить в непродолжительном времени. С точки зрения Рейнгольда, это была пустая формальность, исполнения которой совсем незачем было выжидать, и он уже через несколько дней крепко держал в своих руках бразды правления. Надо отдать справедливость, он знал свое дело. Главный бухгалтер и управляющий, которым временно было поручено ведение дела, превратились при нем в ничто и ввиду кратковременности своей деятельности и раздражительности наследника лишь изредка пользовались своим правом голоса; остальные же служащие в конторе и рабочие на фабрике мрачно и робко склонялись над своей работой, когда высокий молодой хозяин с небрежной походкой и манерами, но с решительным и жестким взглядом входил на фабрику. Коммерции советник также был строг и редко удостаивал своих подчиненных приветливым словом, но никогда напрасно не приходилось взывать к его справедливости. Его девизом было: жить самому и давать жить другим, и это привлекало к нему сердца людей, несмотря на все его высокомерие.