Читать «Гроза над Шелонью» онлайн - страница 20

Пруссак пронзительно смотрел в острые серые глаза старика.

«О, этот русский дед много знает, много понимает. Может быть. .»

Немец надменно поднял голову и сказал:

— Гут. Зеер гут! Хорошо, старик, на этот раз я не трогай тебя. У меня с тобой будет особый разговор. Понимаешь это? Как звать?

— Зовут зовуткой, величают уткой, а кличут Петушком. Так точно, понимаю, все понимаю, господин немец.

Колхозники нахмурились, отвернулись от старика. Один из них угрожающе прошептал:

— Ошалел, продавец...

Старик потемнел, но смолчал. Это не ускользнуло от немца. Он хрюкнул, остался доволен. . Круто повернувшись, раздвигая толпу, немец пошел к давно замеченной им русской красавице...

Высокая и статная Устюша стояла в толпе. Ни одна слезинка не блеснула на ее глазах. Старики-колхозники украдкой поглядывали на девушку, одобряли про себя: «Стойкая девка! Не склонит голову перед злыднями».

Неподалеку от Устюши в пухлой пыли валялось бездыханное тело конюха Ерофея. Подле сухопарый немец держал за повод племенного Вихря.

Устюша вздрогнула — рядом с ней вырос пучеглазый пруссак. Он бесстыдно ткнул ее в высокую девичью грудь.

— Слюшай, красавиц, твой будет мне варить суп. мыть пол и еще кое-что делать приятное для мужчин. Понял? — немец мерзко осклабился.

Устюша с ненавистью посмотрела в веснушчатое лицо немца. Он бесцеремонно рассматривал ее. Кровь в Устюшиных жилах налилась яростью, однако она сдержалась, только плотнее сжала губы; молча опустила голову.

— Хороший девка! — одобрительно сказал пруссак. Ну, идем в изба!

Колхозников распустили по домам. Они, не глядя на Петушка, молча уходили с площади. Солдаты пинками погнали Устеньку вслед за офицером. Ее охватил жгучий стыд. Боль томила измученное сердце. Она оглянулась: на площади одиноко валялся труп деда.

Скакуна Вихря немцы подвели и привязали к ограде. Вытягивая длинную шею, конь потянулся к сочным кустам акации.

Немец схватил Устюшу за руку.

— Иди, иди, девка, ты мне очень нужен...

И он потащил ее к просторному дому колхозного конюха.

★

Ночью, наконец, пришла гроза. От раскатистого грома содрогались земля и домик. Тяжелые пронизывающие струи дождя хлестали с черного неба. Темная разгневанная Шелонь вздулась и, пенясь, разлилась по долине. Ослепительные молнии освещали бор и поля. Во дворе тоскливо заржал Вихрь.

Захмелевший от сытости и вина пруссак не отводил похотливых глаз о г Устюши. Он заставил девушку стащить с его ног пыльные сапоги.

— Это русский (мба любит. — снисходительно похлопал он ее по спине.

«Жаба!» — до боли стиснув зубы, подумала Устюша. Она с брезгливостью посмотрела на замызганные помочи немца. Сытый, самодовольный пруссак развалился и благодушествовал в избе конюха. Он почесывал рыхлую волосатую грудь, сладко зевал.

— Сегодня ты будешь мой маленький женка,— самоуверенно сказал он.

Довольство разлилось по землистому лицу немца; оно проглядывало во всех его движениях. Пруссак был слегка навеселе и не в меру болтлив. Он сумел ограбить село, заарканить доброго скакуна и для утехи отобрал лучшую русскую девушку. «Славный выпал денек! — думал немец.— Война есть война, это — жестокая штука»,— философствовал он.