Читать «Горькая соль войны» онлайн - страница 42

Немцы занимали подвал разрушенной школы. У стены, копотно пятная стену, горел костер, около которого грелось несколько карикатурно одетых немцев. Рядом стояли носилки, на носилках лежал человек. Немец, что привел отца Василия, поманил его к этому человеку.

— Надо, — сказал он сиплым простуженным голосом и задумался. — Надо молитва, зо ист… просьба.

Отец Василий посмотрел на лежащего человека и понял, что он мертв.

Душа на мгновение восстала против предложения немца. Не будет он читать заупокойную по умершему фрицу! Но тут же на смену смятенному возмущению пришла спокойная трезвая мысль: да что же он, как-никак и немец этот мертвый тварь Божья, и кто-то в Германии его не дождется, а ведь были, наверное, у него мать и отец и, может быть, жена, даже дети.

— Предупреждать надо, — сказал он укоризненно. — Я бы требник захватил!

Его не поняли.

Отец Василий постоял немного рядом с мертвым, вспоминая молитву, и неторопливо затянул речитативом:

— Помилуй нас, Боже, по великой милости Твоей, молимтися, услыши и помилуй. Еще молимся об упокоении души раба Божьего… — он запнулся, повернулся и сказал: — Э-э, солдатик, звали его как? Наме? Наме?

— Karl, — лязгающе сказал немец и блеснул железным зубом. — Karl Schtalhen.

— …раба божьего Карла, — сказал отец Василий, — и чтобы простились ему все прегрешения вольные и невольные…

Он читал заупокойную над мертвым немцем, а те, кто был жив еще, потихоньку стягивались к стене, у которой мертвый лежал, и, застуженно кашляя, шаркая замерзшими ногами, все вслушивались в слова незнакомого языка, и каждый пытался повторить сказанное.

— …милости Божия, Царствия Небесного, и оставления грехов их у Христа бесмертнаго Царя и Бога вашего просим, — и возвысил голос: — Подай, Господи!

И молитва эта улетала в черные звездные небеса вместе с клубами плотного белого воздуха, роняемого глотками живых, и уносилась в горние выси, за Карла Штальхена, фельдфебеля, который никогда не нуждался в жизненном пространстве России, но, как все немцы, не смел возразить вождям, что послали его в мертвые волчьи поля. И молитва эта возносилась к престолу Божьему в надежде, что Он услышит и поймет, а поняв, простит. Надеждой на это прощение с небес вдруг посыпался сухой снег, закружился поземкой по школьному двору, шурша о ткань плащ-палаток, которыми были завешены дверные проемы. Это только кажется, что представители разных народов не понимают друг друга. Иногда, чтобы все понять, нужны не слова, жар требует, живущий в человеческом сердце.

— Яко Ты еси воскресение и живот и покой усопшего раба Твоего Карла Штальхена, — сказал отец Василий, — Христе Боже наш, и Тебе славу возсылаем, со безначальным Твоим Отцом, и пресвятым и благим и животворящим Твоим Духом ныне и присно и во веки веков…

Он крестился, и следом за ним православным неуверенным манером крестились немцы, и было сейчас между ними странное единение, словно смерть и в самом деле примиряла живых и несла утешение.