Читать «Гномон» онлайн - страница 312

Я не хочу узнавать труп своего сына в сухой земле.

Интересно, что будет, если я пройду это царство вдоль и поперек? Обратится ли оно целиком в лунный свет?

Я смотрю на свой след и гадаю, что может жить здесь – или, по крайней мере, поселиться, если «жить» – неподходящее слово. И решаю, что лучше не мешкать.

Я иду к рекам.

* * *

Я не знаю, как измерять время в Эребе. Солнце не встает и не садится. Бесконечная ночь блистает равномерно. Я даже не уверена, что тут вообще есть время. Если зажечь свечу, будет ли она таять? Уничтоженный воск должен попадать сюда. Сколько требуется времени (опять это слово), чтобы призрачный воск оказался здесь? Сколько? Хватит ли этого мгновения, чтобы пламя успело двинуться по фитилю? Или он будет возвращаться точно со скоростью огня? А если я ее задую, пламя ведь тоже попадет сюда?

Я понимаю, что бо`льшую часть жизни думала о смерти как об ужасе для живых и не размышляла о смерти как о месте.

Я считаю шаги, гадаю, иду ли я по прямой. Серебряный след кажется ровным, но пустыня – плохое место для путника без проводника.

Можно и с ума сойти от одиночества. Но рано или поздно я наверняка встречу души мертвых, и уже не буду одна.

Через пять тысяч шагов я подхожу к туру.

Мне он кажется деревом или острой скалой, зарывшейся в песок. Он в стороне, и я думаю, не пройти ли мимо. Потом понимаю, что это единственный ориентир, который я здесь нашла, первый знак разума. С другой стороны, может, он всегда был здесь, или его поставили специально для меня.

Тур оказывается грудой камней и сухих веток.

Ветки – костями.

От него я вижу следующий, далеко впереди.

Похоже, это дорожный указатель.

Я иду дальше.

* * *

У третьего тура становится скучно идти. Мне не нужен отдых, но я сажусь, инстинктивно ищу теневую сторону. Интересно, если солнце умрет, оно попадет сюда? И тогда Эреб увидит первый восход. С другой стороны, может, этот не-свет вокруг и есть смерть солнца – такая, какой она выглядит с другой стороны.

В следующий миг я понимаю, что забыла, где я. Здесь рассвет будет не возносящейся колесницей Гелиоса, но приподнимающейся крышкой гроба. Когда желтый свет, пробившийся через воздух и сотканный из пряного итальянского меда, выжжет эти тени в лохмотья и летящих грачей, я окажусь на дороге, выстроенной на бесконечных милях трупа своего сына. Мрак – лучшая надежда на радость.