Читать «Где ты, бабье лето?» онлайн - страница 62

А ведь невдалеке лежали они тогда с Женькой в их первый день и не заметили ничего. Юрка вылез на бровку — заправка к стогу еще не подоспела.

Тогда он снова спустился почти к самой реке, съезжая по склону, перепрыгнул ручей, который свиристел под погостом, вливаясь в Рузу, шибко обмелевшую, и взобрался по круче с другой стороны погоста. Сосны, про которые ему говорили, стояли здесь.

И верно, на метр от земли лиловатая старая кожа была прорублена поперечной бороздой, иглы в кроне пожелтели и облетали — вокруг уже мягко от рыжего их покрова. Век сосен, значит, сосчитан. И берег, который они укрепляли корнями, со временем обвалится, оползет.

Почему-то он пережил увиденное не так, как представлял, как думал о том с волнением, когда рассказал Валерка. Тогда он слышал в себе возбужденное возмущение и жалость, как в детстве к жуку с оборванными крыльями. Впечатление от троса, сковавшего ели, видать, перекрыло теперешнее, к которому был подготовлен. А может, потому, что в лесу на той стороне рычали тракторы — в резком воздухе по реке увеличенно доносились звуки. Он представил, как там режут, корчуют и сводят деревья не чета этим, освобождая места для дач. Юрка помнил еще, как растаскивали кирпич с разоренного дома Цветаевых на той стороне, — до сих пор приносили оттуда отростки одичавших яблонь, прививали на них культурные. Туда, в чернолесье, нависшее над рекой, ходили они с ребятенками за крупной цветаевской земляникой. Читая у Чехова (или еще у кого?) про пикники, где девицы с кавалерами прогуливались над рекой по дорожке в лесу, он всегда вспоминал это место — там и дорожка была, правда заглохшая. А под березами и соснами в белоусе и в траве по овражкам роились белые грибы. Строиться будут, конечно, выше, на полянах, леса вроде бы не должны тронуть, но уже нынче леваки возили оттуда осенью белокорую красавицу березу по деревням, и бабы и мужики с радостью брали на дрова, потому что отдавали ее дешевле. Тракторы и сейчас творили там свое дело.

Сапуновская церковь с вытянутой над ней колокольней была красного камня, вроде очень простых, но волнующих своей простотой линий. Возведенная посреди села на высоком бугре над речушкой, просекавшей Сапуново поперек, она была видна далеко окрест. Собственно, Юрка вырос с этим образом церкви над полями. С реки ли, из леса ли, с холстовских ли огородов, откуда бы ни поглядел, сразу видел красную статную колокольню со сквозной звонницей арочкой, озаряющую летом зеленые, зимой белые просторы их угла. Красный цвет по-особому оттенял все. И без церкви Юрка не мог представить полей и своей реки.

Он не помнил ее действующей. Закрыли до войны, устроили в ней склад, держали колхозное сено. Чистое, душистое сено не мешало розовым ангелам летать в голубом куполе, не мешало и строгим образам, издавна следящим за крестьянскою жизнью. Церковь для всех была ориентиром: «Как увидишь церкву», «Как пройдешь церковь». И ярмарку разбивали под церковью. А в войну немцы перед отступлением велели жителям снести сапоги и валенки к церкви, сложили в кучу и подожгли — знойный костерок тягался по высоте с колокольней.