Читать «Где ты, бабье лето?» онлайн - страница 222

Мать и Алевтина стояли у машины, с настеленными с земли на задний борт досками. Буханкин сидел в кабине, будто дело его не касалось. Мать — та глядела на Валерку и улыбалась как бы про себя. «А, ей на все наплевать, — подумал Валерка, — лишь бы мужики рядом».

Так Валерка и ввел быка на машину, так и сел там с ним на лавочке за кабиной, держа за веревку, обвязанную по шее, так и поехал, не переодевшись, в старой курточке и рубашке, в каких был. Брюки единственные, так что все равно.

Алевтина поспела в кабину к Буханкину, а мать села в кузове у другого борта — Валерка еще подумал, не замерзнет ли на ветру в плюшевом коротеньком пальтеце — колен не прикроешь (пальтецо вот тоже от пожара спаслось).

Солнце мягко освещало светлое шоссе. Кружили шоколадно-бархатные пашни под сенью близких лесов. В лесах четко рисовались пирамиды елей — то сплоченными рядами, то в толпе побуревших берез и осин, — не замечал Валерка прежде, какие у них ушастенькие макушки. Убегает шоссе, вытягивается. И Валерка уедет и долго ничего этого не увидит…

Время от времени Татьяна взглядывала на сына и что-нибудь говорила, словно прощенья просила за свою к нему недоверчивость:

— Скоту-то как хорошо, воля — везде отава. — На пустых полях то тут, то там пестрели гурты коров. — Вон, как поля напудрил, — уронила про самолет, посыпавший озимые всходы каким-то химикатом от вредителей. — Не дай бог, куры забредут.

Когда проезжали Рюховское, где снесли белую церковь, мать вдруг пожалела:

— И зачем порушили, ну, спрямили дорогу, а как-то скучно — скучные люди, видать, в начальниках…

Валерка отвечал односложно, иногда шмыгал носом, подбирая губу, ощущая все сильнее и победительнее свое повзросление, умение обращаться со скотиной, свою над ней силу, — нет, мама, «сопливые» все вышли. И в армию сопливых не берут, а у него лежала уже повестка из военкомата.

Он снисходительно улыбался, и она вдруг весело и нежно улыбнулась ему, розово засветилось лицо, покрытое рыжеватыми веснушками, заходил носик, и Валерка взволнованно подумал, что она еще вон какая хорошая. И ходит справно, чисто, несмотря на то, что ни в чем осталась после пожара. «И всегда улыбается, не жалится, как другие, — подумал одобрительно. — А Аля-то — шмыг в кабину!» — обиделся вдруг за мать, трясущуюся на ветру. И до того захотелось ему заработать денег, чтобы одеть ее, как королеву! И пусто и тоскливо стало оттого, что не может пока заработать.

Когда приехали в город, он подшлепнул Мишку по боку: «Ну, ну, давай, поворачивайся» — и ловко и сильно повернул его, пока мать разминалась в кузове. Буханкин отбросил борт, вытянул доски, взятые в машину, пристроил и глядел вприщурку, как Валерка сводит быка.

Этих каменных гигантов Валерка видел несколько раз из окна поезда, когда ездил в Москву: лет десяти, а потом двенадцати возил его отец в Москву на Красную площадь и в зоопарк, катал в метро, а год назад смотрели всем классом в Театре юного зрителя «Трех мушкетеров». Постановка Валерке понравилась, но он плохо помнил содержание. Помнил только, как весело и красиво дрались на шпагах и убивали друг друга офицеры короля и главного церковника — кардинала что ли. В общем, одетый в мантию, которая бывает на заграничных попах, — Валерка видел по телевизору.