Читать «Газибо» онлайн - страница 12

79

и снова мне то видение: будто вдова моя, моя муха-мухер, крылья в мерзкую крапину, все на стеклах того ли отдела пособий то сарабанду, то тарантеллу танцует, а что ж арифметик, а арифметику хоть бы что, ибо что ему, в сущности, если начистоту: счеты — в руки, и вот уже это не счеты, а род маракас, и асса, слышится, асса, ай-да-нэ-нэ, потому что, как точно подмечено где-то у лаперуза, морские цыганы, которых иные народы в запальчивости зовут флибустьерами и арифметиками фортуны, народ плясовой да ласковый, да сердечный, и бубны сердца их суть, чистые бубны, когда не червы

80

это подмечено у него в записках на запасном фор-бом-брамселе, что стоят на столе арифметика обок с гроссбухом и руководством как стать настоящим учетчиком, где говорится, что стать настоящим учетчиком может лишь тот, кто, учитывая существа и вещи, их тщательно перечисляет

81

пауза

82

голосами людей, тонко чувствующих красоту момента: смотрите, конец цитаты совпал с окончанием темноты, забрезжило, быстро светает, и параллельно становится ясно, что об искусстве и об изящном вообще уж сказано совершенно довольно, во всяком случае тут, в нашем гулком многоголосом саду, в этом изысканно обветшалом газибо

83

позвольте ж откланяться, как восклицают за одером, чешч, погодите, вы разве и к нам захаживали, пан матафий, бродил, ваша милость, бродил, заодно и мову освоил, звучите просто перфектно, усердие, полагаю, имеете, увлечены, хоть, казалось бы, что вам, вольному левантийцу, в абракадабре нашей славянской, а как же, сударь, желаешь скитаться по-человечески, чтобы заботу и уваженье тебе оказывали, знай языки: безъязыкому в горнице не постелят

84

признаться, немного завидую: вы ведь изгнанник без всяких границ, а мне столько лет уж в отечество путь заказан, и, знаете, словно бы затуманивается оно все больше, нет четкого разумения, что там теперь да как, не тревожьтесь, за одером как за одером, пан огиньский, сиречь, в аккурат, как за бугом: нивы, с вашего позволенья, печальные, шляхи пыльные, но зато какая пылкая шляхта, да и мещанство, в сущности, лихорадит: у всех воспаление польскости, посполитость речи, причем, все куда-то спешат, поминутно встречаются, расстаются и только и слышишь повсюду: чешч, чешч