Читать «Выход где вход» онлайн - страница 110

— Так в Питере больше всего давит именно чувство рубежа, края! — заволновалась отчего-то Вера. — Пятачок, на котором у нас привита европейская культура, — совсем крохотный. Быстро достигаешь края… А там, за огороженной площадкой, настолько ничего НЕТ, что просто оторопь берет.

Она уставилась в пространство перед собой, словно описывая картинки, проплывающие перед мысленным взором:

— Эти финские болота, ветер над водами… Пустота… Холодно и серо… И сразу вдруг такой страх поднимается, что мы совсем одни, брошены на самих себя! И кроме нас, никакой сознательной силы в мире нет…

Марина задумчиво прислушивалась. Опять Вера свои детские страхи расширяет до пределов мироздания. Похоже, весь мир для неё так и остался большой игровой комнатой. Как-то она тут будет без Марины — с одними своими фантазиями?

Софья уточнила с любопытством:

— Ну, хорошо. В Питере — разум борется с пустотой. А в Москве что с чем борется?

— Тупизна с основой, — с готовностью отозвалась Вера.

Марина подняла бровь:

— Ну-ка, ну-ка… Поподробней, пожалуйста.

— Первая сила — тупизна, — охотно делилась наблюдениями Вера, — проявляет себя примерно так: 'вот я здесь села и сижу, и никуда не слезу'. Отсюда — и наглость, и уверенность в своем праве, свойственные Москве. Этим здесь сразу же обрастают и новоприбывшие. Ну, а что тут основа — понятно: связь времен, исходная точка отсчета — 'откуда есть пошла земля русская'.

— Она же не отсюда пошла! — изумилась Марина лихости обобщений. — Ты и историю готова переписать на свой лад? Нельзя так…

— Чтобы там ни было в начале, — уклончиво ответствовала Вера, — а именно это место было выбрано для сознательного жизнестроительства.

— Ничего сознательного! — не соглашалась Марина. — Никто ничего не решал. Лепились домишки друг к другу, потому что так было удобно…

— Так и я об этом, — воодушевилась Вера. — Если настолько удобно примостить домишко, значит, земля сама выбрала! Как будто сказала человеку: 'Здесь ставь свой дом! А я буду его держать'. 'Основа' — то, что возникает и складывается естественно, словно так всегда и было.

— Мда-а-а, кое с чем я, пожалуй, готова согласиться, — протянула Софья, с тревогой поглядывая на часы. — Москва — это естественность, практичность, хотя и далекая от логики… Рынок, деньги, еда — вот ваши три кита! Недаром у вас столько забегаловок, баров, кафеен, ресторанчиков и пиццерий. Сколько помню, с Москвой всегда был связан мотив еды. Отовсюду сюда ездили за едой… Потом провинция и республики союзные вечно стонали, что они 'кормят Москву'. А она пухла как младенец-переросток, которого все кормят-кормят и никак не могут вскормить.

И не без ехидства заметила:

— Впрочем, желудок — почти то же самое, что 'пуп земли'. Хе-хе… По соседству они находятся. Так что московские амбиции вполне оправданы.

— А что? — смеясь, подхватила Вера. — Москва, если вспомнить старую метафору, — живот России, её желудок. В ней всё и переваривается. Питер у России — голова.