Читать «Выстрел в Метехи. Повесть о Ладо Кецховели» онлайн - страница 125

Михаил Юрьевич Лохвицкий (Аджук-Гирей)

Ладо пожал плечами.

— Не хотите отвечать? — осведомился Лунич. — Но вы ведь бывали за границей?

Жандармы взяли у него иностранный паспорт на имя Бастьяна. Сказать правду, что он за границей не был? Тогда они заинтересуются тем, кто приехал по этому паспорту, наведут справки и, возможно, нападут на след «Маши». Да еще начнут выяснять, где Кецховели пропадал летом, чего доброго, обнаружат, что он побывал в Киеве, в Самаре… Отрицать поездку за границу опасно, можно поставить под угрозу ареста множество людей.

— Да, бывал.

— Возвращаюсь к мадам Гинзбург. Долго продолжалось ваше знакомство с ней?

— Такой знакомой у меня не было. Я уже сказал об этом.

— Но она на допросах призналась ротмистру Вальтеру, что была знакома с вами. Не только по делам, но и…

— Господин ротмистр, вы лжете. И пошлости мне не доставляют удовольствия. Я буду отвечать на вопросы только в присутствии товарища прокурора и только по моему делу. Извольте отправить меня в камеру.

Лунич заставил себя улыбнуться. Экая досада, сбился на неверный тон.

— Прошу прощения, я забыл, что ваш отец — священник и что вы воспитывались в двух духовных семинариях. Конечно, разговор о женщинах не по душе вам.

Ладо вдруг рассмеялся — открыто, заразительно, и Лунич ощутил себя совершенным дураком, хотя нечаянно сам улыбнулся в ответ. Поймав себя на этом, он нащупал путеводную нить. Откровенность, максимально возможная откровенность!

— Я наговорил глупостей, — смеясь, сказал он, — от чрезмерного старания и еще потому, что сам, грешный, люблю женщин. Надеюсь, вы не будете думать обо мне скверно. Мы с вами враги, политические враги, так уж решил бог, но ведь можно уважать и противника, верно?

— Если он честный человек.

— Да, да, именно это я имею в виду. Но где же, однако, мы с вами виделись? Вы не вспомнили?

— Вы в карательных экспедициях участвовали?

— Нет. Я следователь, а по склонностям своим не следователь даже, а исследователь человеческих характеров.

Какого черта Кецховели вдруг заговорил о карательной экспедиции? Не был же он в том селе, не видел же, как Лунич сшиб конем оборвыша? И рассказать ему никто не мог.

— Почему вы спросили о карательной экспедиции, господин Кецховели?

— Вспомнилась карательная экспедиция, которую я как-то видел. Один офицер был похож на вас.

— Какая? Когда? Где это было? — быстро спросил Лунич, вонзившись взглядом в глаза Ладо.

— Давно уже, — нехотя ответил Ладо. — Какое это имеет для вас значение? Ведь вы не каратель, а следователь.

— Разумеется, не имеет значения. — Лунич скупо улыбнулся, продолжая смотреть в глаза Ладо. — Вы ведь профессиональный революционер?

— Да.

— Вы знаете, господин Кецховели, что из тех господ, с которыми мне пришлось иметь дело, вы первый назвались на допросе революционером по профессии.

— Что из этого следует?

— Просто любопытно… Ответьте мне на один общий вопрос. Вы с вашими единомышленниками добиваетесь революции. В истории отмечено немало революций. Но чем все они кончались? Революция в Англии дала вместо короля Карла протектора Кромвеля, французская революция из маленького Бонапарта сделала великого императора. Возьмите наших доморощенных революционеров. Свершись то, что они задумали, Пестель стал бы диктатором, новым Кромвелем или, в конце концов, императором, новым Наполеоном. Чего добиваетесь вы? Ведь если революция, которую вы готовите, свершилась бы, вы создали бы нового диктатора, нового царя, не более. Так ведь?