Читать «Вся проза в одном томе» онлайн - страница 301

Наверное, юность дана нам, чтобы мы сразу знали своё место. Человек не умеет учиться на чужих ошибках. Юность учит нас учиться хотя бы на своих. В юности всякий человек совершает постыднейшие глупости, будучи совершенно убеждён в своей правоте — дабы раз и навсегда усвоить: как бы ни был ты убеждён в своей правоте, какой бы очевидной ни казалась она тебе — ты можешь ошибаться. И если бы все люди этот урок усваивали — наверное, не было бы на Земле войн и революций.

Вот я рассказываю вам всё это — и не могу не только оправдать, но даже сколько-нибудь внятно объяснить своё тогдашнее поведение. Мне просто не верится, что это был я. Как мог я, всегда кичившийся стройностью и последовательностью своих убеждений — впадать в такие противоречия с самим собой? Отец был со мной всего месяц. Но мне показалось вдруг, будто целая жизнь отделяет меня нынешнего от того меня, который был до встречи с ним. Я моментально повзрослел, и мне казалось, будто отец был с нами не меньше года. Столько всего я передумал и перечувствовал за эти считанные дни, что не способен был сразу осознать и вместить в себя.

Досмотрев фильм до конца, я пошёл на кухню к матери. Помню, я долго пытался объяснить ей, почему так возбуждён. Она не понимала меня, словно я говорил на иностранном языке. Я пересказывал ей содержание фильма — а она то ли не верила мне, то ли не хотела верить. Я ожидал, что она рухнет на колени перед своей иконой и будет молить Бога о прощении за то, что отреклась от отца. Думал, она прозреет вместе со мной и возненавидит эту порочную власть. Но вместо этого она сказала:

— Сынок, успокойся. Я давно слышала об этих «методах». Я сразу поняла, что отец был в подобном месте. Я не очень верю, что всё было так ужасно, как сейчас говорят. Теперь принято стало ругать те времена. Я думаю, всё, как обычно, преувеличивают. В любом случае — его ведь отправили туда за дело. Он ведь и правда говорил ужасные вещи о своей стране. Разве можно так говорить о стране, которая родила тебя и вырастила, дала тебе образование, заботилась о тебе? Разве может один человек ставить свои интересы выше интересов Родины? Разве можно хотя бы на словах подрывать основы государства, в котором живёшь? Ради общего счастья всегда кому-то приходилось жертвовать собой.

Разве я не права была, когда отреклась от него? Что сделал бы ты на моём месте? Где бы мы были с тобой сейчас, если бы я повела себя иначе? Думаешь, ты поступил бы в МГУ с такой родословной? Чем бы я кормила тебя, лишившись работы? Он это заслужил, сам на это нарвался, и ему было уже не помочь — а у тебя вся жизнь была впереди. Я сделала это только ради тебя. Чтобы тебя не постигла его участь. Чтобы ты никогда не отправился вслед за ним в подобное место. Чтобы ты был всем доволен, сыт, одет, обучен — и не посмел ругать власть, которая всё это дала тебе.

Ты хочешь знать, почему его положили в психушку? Хочешь знать, как они узнали о нём? Я скажу тебе правду. Я была невольной виновницей этого. Я общалась с одним сослуживцем, просто делилась с ним по-дружески наболевшим — а он оказался осведомителем. Я правда не знала. Так получилось. Но я не жалею об этом. Рано или поздно всё равно бы узнали о его встречах с друзьями. Рано или поздно его всё равно наказали бы. Лучше раньше, чем позже. Я думала, он никогда оттуда не выйдет. Думала, он навсегда исчезнет из нашей жизни. Он ведь даже не знал, что я беременна. Для чего ему было возвращаться сюда?