Читать «Всходил кровавый Марс: по следам войны» онлайн - страница 267

— Отчего же такая бестолочь? — спрашивает адъютант. Станция большая, а приспособлений нет. Одна крошечная платформа. Как подавать? Как нагружать, выгружать?

— Строят же теперь большую платформу, — говорит адъютант.

— Теперь! — иронически усмехается помощник коменданта. — Даже две теперь строят. Но кому они достанутся?

— Для чего же их строят в таком случае? По чьему распоряжению?

— По чьему распоряжению — не знаю. А для чего?.. Это вы у других спросите... Вы спросите, для чего перешивали дорогу от Львова до Брод на широкую колею до последней минуты? Для чего строили в мае месяце мост в Хотинском уезде? Мост здоровенный. Миллион денег ухлопали. Сидели на одном конце мужички и долбили топорами. Сидели на другом берегу — и долбили. А когда мост стал подходить к концу, его приказали взорвать... И тут взрывать будем!

— Помощник коменданта! Где тут помощник коменданта? — доносится чей-то повелительный крик.

Наш собеседник моментально срывается с места и бежит. По перрону по-прежнему гуляют сестры. Какой-то казачий есаул громко рассказывает на весь перрон:

— Вдруг слышу: австрийцы. Я так и замер. Зарылся поглубже в сено и жду. Шум в доме ужасный. Лежал я, лежал — надоело. Карабин в руки — и выхожу... А внизу, оказывается, наши казачки уже разделываются с австрийским разъездом.

— Какое счастье, — говорит нежным голосом сестра, — что вы не остались ночевать в доме, а полезли на сеновал...

Мимо нас стрелой промчался помощник коменданта, а ему вдогонку летел сердитый генеральский окрик:

— Прошу вас не забываться!.. Что было раньше, этого я знать не хочу. Это меня не касается... Вопрос идёт о нашем составе. К одиннадцати часам — и не позже! — нам надо иметь восемнадцать вагонов для погрузки тракторов!..

А на другом конце перрона кто-то свирепо орал:

— Где же вагон с футляром? Футляр для аэроплана где? Нам надо сейчас грузиться! Куда девался этот идиотский помощник коменданта, — черт бы его подрал!

В лесу темно. Бродим среди храпящих беженцев, разыскивая впотьмах нашу палатку.

— Значит, и комендантам не очень сладко живётся, — меланхолически соображает Болконский. — Кому же на войне жить хорошо?

— Интендантам, забодай их лягушка, — заявляет Кириченко.

— Нет, я в следующий раз, как война будет, — говорит Базунов, — обязательно попрошусь в заведующие санитарным поездом. Вот кому сладко живётся. Он и комендант, и интендант, и главнокомандующий над сёстрами.

С трудом пробираясь в темноте, мы поминутно наталкиваемся на пёстрые кофты вперемежку с солдатскими гимнастёрками. Слышится треньканье балалайки, бабьи визги и смех. Чей-то сочный басистый голос гудит на весь лес:

— Нет, босоножки тоже хороши, ближе к природе...

* * *

Беседую с докторами. Главный врач Орловского краснокрестного госпиталя Вознесенский нервно шагает по перрону и раздражённо бросает на ходу:

— Вы думаете, я могу поручиться, что мы действительно уезжаем, что через полчаса нам не скажут — оставайтесь?

— Почему такая неопределённость?