Читать «Всерьез» онлайн - страница 223

А потом я нахожу… даже не знаю… из конского волоса, наверное. Она очень красивая — такой блестящий блондинистый хвост, который кажется одновременно шелковым и шершавым, когда перебираю его пальцами. Не менее блестящая рукоятка сделана из отполированного дерева, и она ложится прямо мне в руку и уже согревается от ее тепла, как будто говорит: «Мое место тут».

Сама плетка такая легкая, но когда пробую ей ударить — мать вашу, хлещет будь здоров.

Пару минут я тренируюсь, пока не чувствую уверенность, что набил руку. Ощущения странные — совсем не похоже на замшу, но мозг словно сам научился действовать без моего участия. Я даже не думаю, на самом деле, просто даю запястью работать, и все.

Еще я отвешиваю несколько шлепков по собственному бедру. Не со всей дури, но и от меньше, чем вполсилы, на глазах выступают слезы, а я не могу удержаться от вскриков. Удар одновременно и тяжелый, и колкий. Наверное, это и называется «укус».

В итоге я беру эту и замшевую плетки, плюс парочку наручников и карабинов, потому что с узлами у меня, даже несмотря на «Книгу узлов бойскаута», полный швах. И пора уже признать — наверное, так и останется полным швахом. Да, я понимаю, что это искусство, и многие люди от него тащатся, что совершенно нормально, но когда мне хочется связать Лори по рукам и ногам — мне просто хочется связать его по рукам и ногам, и к черту переподвыверты и остальную ерундистику.

В спальне Лори терпеливо ждет, растянувшись на покрывале, весь такой сильный, словно лев, и зовущий к мучениям. Он подскакивает, стоит мне войти, и задерживается взглядом на принесенном кинк-инвентаре

Я сгружаю все на комод, где Лори не будет видно. Может, стоило еще и глаза завязать? Вообще, да, пожалуй, завязать глаза стоит. Это его пугает (а значит, нравится мне), выворачивает наизнанку, открывает и доводит до исступления.

У меня появляется одна идея. Но все по порядку.

— Так… Я тут подумал, что ты мог бы встать у изножья кровати и держаться за столбики, идет?

Он медлит. Всегда медлит. А потом кивает и подчиняется, раскинув руки между столбиками спинки, как Самсон.

И выглядит при этом… словно само совершенство. Я целую минуту ничего не делаю и просто, ну, как бы карабкаюсь по нему глазами снизу вверх — от лодыжек к бедрам, по узловатым мышцам и жестким темным волоскам, через его шикарную-шикарную задницу, которая представляет собой такой гладкий атласный изгиб, а потом добираюсь до спины, сплошь состоящей из четко очерченных, мощных и безупречных граней… которые практически нависают надо мной.

Мать. Ведь все стены-подушки хлестались из расчета на мой рост. Мать-мать-мать.

Вот я дебил.

— Так… Я тут подумал, что ты мог бы встать на колени у изножья кровати и держаться за столбики, идет?

Лица Лори мне не видно, но все равно каким-то образом знаю, что он пытается сдержать улыбку. По линии плеч, наверное. Я и сам улыбаюсь, хоть он тоже не увидит.

Лори падает на колени — грациозно, как он умеет, как будто именно так ему и предначертано стоять, пока мы не закончим. Я приседаю на корточки рядом и застегиваю наручники у него на запястьях. Превращаю это почти что в церемонию, потому что… могу, наверное, — сперва поглаживая кожу большим пальцем, а потом целуя длинную венку. Он дрожит — всего лишь от этих легких прикосновений и защелкнувшегося браслета.