Читать «Восхождение. Кромвель» онлайн - страница 122

Прибывшие из дальних, глухих уголков сельские хозяева, торговцы, предприниматели одинаково чувствовали, одинаково мыслили, когда затрагивались их интересы, но были разъединены. Они могли возмущаться сколько угодно, с утра до вечера изливать праведный гнев на голову короля, его министров и руководителей церкви, но всё это были только слова, всегда гневные, но часто пустые. Не привыкшие к открытой общественной жизни, не имевшие опыта в делах государства, эти люди путались в выводах, слабо представляли себе выход из действительно сложного положения, уже походившего на тупик, и не были готовы к серьёзным решениям.

Они нуждались в вожде, и вождь у них был. Снова Джон Пим встал во главе оппозиции. Он стал толще, но его боевой дух укреплялся день ото дня. Пим собрал вокруг себя самых преданных, самых мыслящих, самых непримиримых противников короля. Он направлял их во время заседаний, а после собирал у себя на совет в собственном доме недалеко от парламента. Здесь каждый день вместе обедали в складчину Джон Гемпден, Артур Гезлриг, убеждённый индепендент, и Оливер Сент-Джон, учёный-юрист. К ним часто присоединялись Строд и Холлз, Файнес и Вен, известные смелыми взглядами. Оливер Кромвель чувствовал себя здесь своим человеком, и недаром: среди парламентариев оказалось семнадцать его родственников и близких друзей, а Джон Гемпден был его двоюродным братом. Пим обладал острым чутьём и был отличным оратором, Гемпден был умней и находчивей, за что многие считали его истинным предводителем оппозиции. Под руководством этих двух в столовой дома за Вестминстер-холлом во время обеда, в дружеской неторопливой беседе, пополам с шутками и житейскими новостями, вырабатывалась генеральная линия нападения на позиции короля и обсуждались решения, которые затем предлагались депутатам. Оливер слушал, набирался ума и большей частью молчал. Джон Пим, ожидая нового блюда или попивая вино, не уставал повторять:

— Теперь мы должны держаться не того направления, какого держались в прошлом парламенте. Мы должны смести всю паутину, которая висит сверху и по углам, чтобы в палате не разводилось пыли и грязи. Теперь у нас появилась возможность сделать страну счастливой, искоренить все обиды и вырвать причины, породившие их, если только все будут честно исполнять принятый на себя долг.

Джон Пим царил, потому что многие явились исполнить свой долг и выразить обиды, нанесённые стране королём и его прихлебателями, в особенности Страффордом и архиепископом Лодом. Они горели жаждой как можно скорее увидеть обновлённую Англию, а Пим только подливал масла в огонь. Положение в стране ухудшилось до того, что лидер уже не просил, а обвинял и требовал перемен, но в рамках закона. Английскую конституцию Пим считал лучшей в мире, твёрдо защищал монархический принцип, настаивая хотел, чтобы король признавал конституцию, уважал парламент и управлял, опираясь на одобрение представителей нации. Самое большее, что предлагалось: упрочить конституцию, очистив её от тех наслоений и новшеств, которые в последнее время вводили Бекингем, Страффорд и менее значительные прихлебатели и советники короля.