Читать «Влюбленный Вольтер (Voltaire in Love)» онлайн - страница 59

Мадам де Графиньи было в ту пору около сорока четырех лет, то есть столько же, сколько Вольтеру, с которым она познакомилась в Люневиле, когда там правил последний герцог Лотарингский. Герцог женился на Марии Терезии, наследнице австрийского престола, и теперь жил в Вене. Венским договором 1738 года Лотарингия была отдана Станиславу Лещинскому, экс-королю Польши и тестю Людовика XV, в качестве компенсации за потерю собственной страны. Люневиль находился в дне езды от Сире. Маркиз дю Шатле часто туда наведывался, так как у него были владения в Лотарингии. Вольтер и Эмилия еще не представлялись ко двору Станислава, хотя оба посещали Люневиль при прежнем правителе и имели там кучу знакомых. Муж мадам де Графиньи был при этом дворе канцлером. Он впал в буйное помешательство, несколько раз чуть не прикончил свою жену и теперь сидел за решеткой. Она добилась законного развода на основании жестокости супруга, что было в те дни почти чудом. Мадам де Ришелье попросила Эмилию ненадолго ее приютить, пока они с герцогом не вернутся из Тулузы и не возьмут ее к себе. Эмилии приживалка была решительно ни к чему, но для маленькой герцогини она сделала бы что угодно.

Вольтер и Эмилия по-разному относились к гостям. Он не мог обходиться без друзей, и куда бы эти друзья ни отправлялись, их путь, по его мнению, должен был обязательно лежать через Сире. (Он уговаривал Эве- рарда Фокнера заехать к нему по дороге из Кале в Париж, а однажды, когда д’Аржансон собирался в Португалию, ему было сказано, что туда удобнее всего добираться через Сире.) Когда же гостя приглашала мадам дю Шатле, что случалось крайне редко, она говорила твердо: “Приезжайте вопреки всему”. На самом деле мимо Сире, запрятанного в отдаленом уголке Шампани, не лежал ни один путь. Именно в тот момент Эмилия предпочла бы не видеть никого, разумеется, за исключением Мопертюи. Усиленное изучение философии Лейбница, которым она была занята, требовало сосредоточенности. Ее воззрения начали расходиться с воззрениями ее любовника, что весьма необычно для женщины. Вольтер никогда не принимал идей Лейбница, и сирейские философы договорились, что не станут давить друг на друга в этом вопросе. “Нужно любить своих друзей, согласны они с вами или нет”, — писал Вольтер. Он тоже работал напряженно, над несколькими вещами сразу, но ему не помешало бы и Вавилонское столпотворение (Фридрих часто повторял, что у него сто рук). Мадам дю Шатле нуждалась в тишине и покое. У нее не было охоты обхаживать гостей. Эмоциональные встряски, как ничто другое взбадривавшие Вольтера, выбивали ее из колеи. Вскоре после прибытия в замок мадам де Гра- финьи, его обитателей оглушила “Вольтеромания”. В общем, трудно было выбрать более неподходящее время для гощения там.