Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 410
Николай Егорович Мординов
«А дед скрипел:
— Кабы сто рублей скопить!.. Умер бы я тогда покойно…
— Ну!.. — вдруг вспыхнуло что-то в Леньке. — Молчи уж ты! Умер бы, умер бы… А не умираешь вот… Воруешь!.. — взвизгнул Ленька и вдруг, весь дрожа, вскочил на ноги. — Вот ты старый!.. У-у! — И сжав маленький, сухой кулачок, он потряс им перед носом внезапно замолкшего деда и снова грузно опустился на землю, продолжая сквозь зубы: — У дити украл… Ах, хорошо!.. Старый, а туда же… Не будет тебе на том свете прощенья за это!..»
А дальше Никита читает, часто останавливаясь и с трудом переводя дыхание, будто с тяжелой ношей поднимается на гору.
«Насыпали холм земли, и на нем поставили грубый каменный крест».
Последние слова рассказа ввергли Никиту в тяжелое раздумье. Виноваты все, кроме плачущей девочки, — решает он. Казаки обыскивали беззащитных нищих, дед украл голубой с цветками платок девочки, а Ленька жестоко оскорбил деда, воровавшего ради него же. Но в то же время можно и оправдать всех: казаки обыскали воров, нищий дед украл по страшной нужде, Ленька оскорбил деда из жалости к девочке.
Никита старается не думать о страшном рассказе, ему хочется отвлечься чем-нибудь, он даже нарочно покашливает, чтобы обратить на себя внимание Данилова, но тот, видимо закончив работу, сидит, склонив голову к плечу, и, постукивая кончиками пальцев по столу, смотрит на свою газету. А из Никитиной головы не выходит Ленька, «который лежал, раскинув руки и лицом вниз, в жидкой грязи…» Кто-то невидимый и жестокий совершил страшное преступление. Но кто?..
— Ты читал? — почти вскрикивает Никита и, быстро подбежав к Прокопию, кладет перед ним книгу, раскрытую на только что прочитанном рассказе.
Прокопий склоняется над книгой, но тут же выпрямляется, некоторое время сидит, глядя своими умными глазами куда-то вдаль, потом тихо говорит:
— Читал, конечно… Виноват капитализм. Это он сделал их нищими, заставил воровать и погубил…
Потом они долго сидят, тихо беседуя. Никита все больше убеждается, что он читал очень мало книг и вообще очень мало знает. Но это его не обескураживает, а зажигает в нем желание знать как можно больше.
Наконец друзья отправляются в общежитие. Они идут по тихой улице, оживленно разговаривая. Слегка пощипывает предутренний мороз…
— Тише… Тише ты… Людей разбудишь… — шепчет Данилов, пробираясь к своей постели.
ВРАГИ
В городах открывались новые магазины частных торговцев. Весной прибывали по Лене целые караваны паузков с купеческими товарами, и на берегу шла шумная ярмарочная сутолока со всей ее грязью и исступленной борьбой за наживу. Улусные спекулянты пригоняли скот, привозили масло и пушнину. В улусах, как грибы, вырастали частные лавчонки.
Запрятавшиеся в незаметных юртенках, разбредшиеся по таежным дебрям баи, торговцы, шаманы сначала робко, а потом все смелее стали выглядывать из своих темных берлог и под конец вылезли, забегали, засновали в поисках наживы. Из лесных ям и из двойных стен амбаров извлекалось упрятанное добро, вытаскивались дорогие вещи, чистилась, проветривалась одежда.