Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 143

Все молча сидели вокруг костра. Над озером беспрерывно кричали чайки. Особенно много чаек кружилось над маленьким островком посреди озера.

— Может, и зря, а все же пойду попробую, — пробормотал Егордан и поднялся.

Он шел по берегу, а Никитка, по обыкновению, следовал за отцом. Напротив острова Егордан разделся и, оставив на себе только рваную матерчатую шапчонку, с большой осторожностью вошел в воду. Никитка остался на берегу. Птичий гомон усилился, теперь чайки целыми стаями взлетали в небо и с жалобным писком камнем падали вниз, едва не задевая Егордана. Мальчик закричал, запрыгал на месте, но отец мигом унял его: дух тайги не выносит человеческого крика.

Когда вода дошла Егордану до подмышек, он поплыл, но вскоре выяснилось, что на остров выбраться нельзя: островок держался на воде точно плот, он весь колыхался и грозил затянуть под себя или придавить незваного пришельца оторвавшейся глыбой земли. Егордан плавал вокруг острова и под душераздирающие крики несчастных птиц с трудом дотягивался до ближайших гнезд. Он доставал оттуда яйца и клал их в снятую с головы шапчонку. Наконец он подплыл обратно к берегу, держа в зубах полную шапку яиц.

Егордан и Никитка вернулись к потухающему костру. Беспечный Гавриш спокойно храпел, прислонившись к дереву, а старик весь дрожал, беспокоясь за сына да к тому же мучаясь без табака.

Яйца сварили и быстро съели, потом попили чаю и снова тронулись в путь.

Изнуренные дорогой и голодом, путники только ночью добрались до того места, где быстрая таежная речка, высыхая, оставила вдоль своего русла многочисленные озерки, богатые гальяном. Однако наслаждаться отдыхом не пришлось. Егордан с Гавришем тут же пошли рыть канавки меж озерками и ставить верши, а дед Лягляр с внуком остались строить шалаш.

Когда уже показались первые лучи солнца, все собрались вокруг костра и сели пить пустой чай. Теперь оставалось только завалиться голодными спать. Творог в туесках решили не трогать и на этот раз: в вершах ведь может ничего не оказаться, и тогда придется возвращаться домой.

Дед то и дело нюхал давным-давно опустевшую табакерку; он грел ее на костре, потом снова подносил к носу, и по всему было видно, что старик мучается. А Егордан был спокоен. Он тихо встал, вынес из шалаша свой огромный дробовик, прислонил его к пню и сел. Старик посмотрел на сына недовольным взглядом, но промолчал.

Никитка выпил свою кружку чаю и, прижавшись к широкой спине отца, задремал.

— Ну, давайте спать, — донесся до него сквозь пелену сна голос деда. — Как-то примет нас завтра бабушка Эндэгэ?

И вдруг, потеряв опору, Никитка тяжело шлепнулся на землю, больно ударившись затылком обо что-то твердое. В то же мгновение грянул оглушительный выстрел, с неба сорвалось что-то круглое, черное и, высоко взметнув светлые брызги, плюхнулось на середину озерка, возле которого сидели рыбаки. И тут же над головой промелькнули три проворных тетерева.