Читать «Великий тайфун» онлайн - страница 163

Но ни Виктор, ни Костя и никто другой не предполагали, какой оборот примут дела в самые ближайшие дни.

* * *

Виктор получил вызов во Владивосток. В Гродеково он зашел к Жене в санитарный поезд.

— Я тут изнываю от безделья, — говорила она (они сидели в вагоне, в ее купе). — Два-три раненых, да изредка придет из Рассыпной пади больной красногвардеец. Вот вся наша работа.

— А тебе хочется, чтобы было побольше раненых?

— Ты стал какой-то ядовитый.

— Дела, Женя, неважные.

Он повторил то, что ему сказал Костя.

— Нас, несомненно, вводили в заблуждение члены «Национального совета». Это ясно.

— Лгали?

— Мы ничего не знаем.

— Скоро твой поезд, — напомнила Женя.

Виктор заторопился.

— У меня так тревожно на душе, — говорила Женя, когда они стояли у вагона пассажирского поезда, отправлявшегося в Никольск-Уссурийский. — Предчувствие чего-то недоброго.

— Ожидать доброго при складывающихся обстоятельствах не приходится, — ответил Виктор.

Они обнялись и на мгновение застыли. Горяч и печален был их поцелуй,

ВЕРОЛОМНОЕ НАПАДЕНИЕ

В одиннадцать часов утра 28 июня, когда на кораблях только что пробили склянки, Всеволод Сибирцев вбежал в кабинет Кости Суханова с газетой в руке.

— Нота Чичерина о чехословаках! — воскликнул он и передал Косте свежий номер «Известий», неведомым путем дошедший до Владивостока.

Костя жадно читал:

«Четвертого июня представители четырех держав: Англии, Франции, Италии и Северо-Американских Соединенных Штатов — сделали нам по вопросу о чехословаках заявление, в котором указывали, что если разоружение чехословаков будет приведено в исполнение, то перечисленные правительства будут рассматривать это как. недружелюбный акт, направленный против них, так как чехословацкие отряды являются союзными войсками и находятся под покровительством и заботами держав Согласия».

Нота заканчивалась следующими словами наркома иностранных дел:

«Советское Правительство приняло самые решительные меры к подавлению вооруженной рукой чехословаков и их безусловному разоружению. Никакой другой исход для Советского Правительства недопустим».

Многое, что было непонятно, что вызывало сомнения, споры, разногласия среди деятелей Совета, стало ясным.

Дверь в кабинет открылась, и вошел доктор Гирса.

— Здравствуйте! — сказал он.

— Здравствуйте, — ответили ему Костя и Всеволод.

— Садитесь, — Костя указал свободней стул у стола.

Гирса сел.

— Вы хотели меня видеть?

— Да, мы вновь хотели выразить наше беспокойство в связи со столь длительной задержкой во Владивостоке ваших войск, — сказал Костя. — Сегодня двадцать восьмое июня. Прошел месяц после моего… в вашем присутствии… разговора по прямому проводу с Центросибирью, и ни один ваш солдат не вывезен. По распоряжению Совнаркома мы отвели для ваших солдат лучшие казармы, выдали обмундирование, продовольствие. Но дальнейшее пребывание в городе такой большой армии, поймите, ставит нас в затруднительное положение.