Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 487

зелеными печатями, и торжественно

начал:

- "Я, по превосходству бесконечных милостей всевышнего и по величию

чудес, совершенных благословением

главы пророков, коему да будет поклонение великое, султан славных султанов,

император могущественных императоров,

раздаватель венцов государям, сидящим на тронах, тень аллаха на земле, служитель

знаменитых городов Мекки и

Медины...".

Затаив дыхание слушали воины и горожане. На лицах многих появилось

выражение благочестия, в глазах у многих

вспыхнули огоньки фанатизма, но те, что жались к стенам и воротам, угрюмо

безмолвствовали.

Абу-Селим продолжал:

- "...покровитель и обладатель святого Иерусалима, государь трех

великих городов: Константинополя, Адрианополя

и Бруссы, равно как и Дамаска - запаха рая, Триполи, Сирии, Египта, знаменитого

своею приятностию..."

Неспроста вписал в свиток Абу-Селим полный титул султана. Зачитывая

его, он как бы усыплял османов,

возвращая их в привычное лоно покорности и раболепия.

- "...всей Аравии, Греции, государств варварских, наконец, владетель

множества крепостей, которых имена

излишне было бы здесь исчислять и возвеличивать..."

Токатцы и воины с трепетом и восторгом вслушивались в слова их

властелина, тени аллаха на земле. Они

приподнимались на носки и вытягивали шеи. Но были и другие - те, что жались к

стенам и воротам и угрюмо

безмолвствовали.

- "...Я, прибежище справедливости и царь царей, средоточие победы, -

внятно читал Абу-Селим, придавая и своему

лицу выражение слепой преданности, - спрашиваю: Моурав-паша! Ты и твои гурджи!

Что за предательство вы совершили?

Вошли в тайный сговор с шахом Аббасом, дабы поровну разделить турецкую землю

между Ираном и Гурджистаном.

Собака из собак, Аббас в насмешку прислал в Стамбул доказательства. Ты и твои

гурджи своими черными деяниями

затмили свет очей моих, попрали народ Мухаммеда..."

Стало совсем тихо на площади. Кто-то подавленна вздыхал. Кто-то шептал

проклятия. Хозрев-паша приложил

палец к глазам и провел им по гриве коня, как бы стирая слезу. Абу-Селим вскинул

руку, подобно карающему ангелу:

- "Ты и твои гурджи влили в душу мне, потомку Османа, отравленный

шербет. Но, во имя аллаха, справедливого и

милосердного, я, "средоточие вселенной", не забыл твои заслуги при усмирении

Сирии и Эрзурума и потому отвожу от тебя

и твоих гурджи железные колы и оказываю величайшую милость, повелевая моему

верховному везиру Хозрев-паше отдать

вас палачу и отсечь головы.

Так определил я, султан Мурад, тень аллаха на земле.

За измену заплатите жизнью!

Да свершится суд божий!"

Крики возмущения взметнулись над площадью. Вопли. Угрозы. Требования

немедля привести гяуров-гурджи и

тут же растерзать их на мелкие куски.

Муллы потрясали руками, извергая проклятия. Дервиши плевались и били

себя кулаками в грудь. Янычары,

бранясь, обнажили оружие. Горожане метались, словно ища кого-то. Неописуемое

безумие охватило толпы...

- Жизнь за измену! А-а-лла-а!