Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 403
Анна Арнольдовна Антоновская
тишину, используя силу внезапности? До города Рамади - нет, не выгодно. Пусть
лазутчики, - а они наверняка действуют
между Мосулом, Кербелой и Багдадом, в бесплодных степях, - донесут Иса-хану, что
анатолийские орты двинулись к
Хандии или к Эд-Дивании...
Гиви кубарем скатился вниз, он задыхался и с трудом выговорил:
- Скорей! Что вы здесь как дохлые мухи! Там уже Георгий поручил Матарсу
Багдад! Плоты на...
Не дослушав, "барсы" ринулись наверх.
Но Саакадзе как бы не замечал друзей, а Матарс, словно зачарованный,
слушал друга.
- И пусть Иса-хан торжествует, - гремел Саакадзе. - Ведь между Мосулом
и Багдадом пролегают опаленные земли,
где встречаются лишь львы и страусы да воинствующие бедуины скитаются со своими
стадами, - там не легко пройти к
городам, осененным оранжевым знаменем со львом и солнцем. А от Эд-Дивании берега
Евфрата покрыты болотами,
поросшими тростником, здесь господствуют зловредные лихорадки, и, по расчету
Иса-хана, эти враги скосят наступающие
орты, увязнет здесь полумесяц, расползется доверенное мне султаном войско, я,
исконный враг - нет, не враг, а противник,
так любил называть Непобедимого веселый Иса-хан, - противник лучшего шахского
полководца Иса-хана, потерплю
поражение от его меча. Вот почему - в угоду Иса-хану - орты должны
перебрасываться на плотах открыто, производя
невероятный шум. Но вблизи Рамади, используя ночной мрак, в угоду Моурав-паше
янычары и сипахи сходят на берег, а их
место на плотах занимают чучела, раскрашенные в цвета одежд всадников и
пехотинцев. Из живых на плотах остаются
смертники, на каждом трое-четверо фанатиков-добровольцев. Они продолжают
движение уже поддельного войска к
землям, расположенным между озером Бахр-Неджеф и озером Хор-Абу-Хаджар, введя в
заблуждение лазутчиков Иса-
хана. Ширина Евфрата достигает четырехсот шагов, и трудно рассмотреть с его
берега янычар ли злорадно ухмыляется, или
гримаса застыла на деревянном лице истукана. Но "барсы" должны помнить, что и
Иса-хан может приготовить ответное
угощение. Поэтому не следует доверять ни тишине, ни шуму.
Георгий воодушевлен, уголь в его руке перелетает с одного края холста
на другой, и взор Матарса не отрывается от
этой руки, такой неимоверно тяжелой и вместе с тем легкой. Матарс не замечает
"барсов", но Георгий уже обращается ко
всем:
- Вот здесь, "барсы", я поворачиваю стрелы, и, повинуясь им,
анатолийские орты обходят Багдад с северо-востока и
выходят южнее Бакуба на дорогу караванов мертвых.
- А дальше? Дальше что? - кричит Дато. - Мы не все слышали.
- Георгий, - недоумевал Пануш, - почему не собрал всех сразу?
- Э, Пануш, звезды не всегда полезно считать! Звал, но ты не услышал.
Георгий отбрасывает уголь и заразительно смеется, потом наполняет таз
водой из медного кувшина и с
наслаждением опускает свои почерневшие пальцы. В глазах Матарса немой вопрос. Он
не понял, что Саакадзе победил
смертельного врага - апатию.
"Барсы", восклицая: "Ваша! Ваша нашему Георгию!", плотно обступили его,