Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 48

После утренней еды, на которой особо приглашенная Нуца сидела, несмотря

на теплынь, в парчовом платье, а не чувствующий себя от гордости Вардан в

атласном архалуке, Саакадзе предложил купцу осмотреть сад.

Шагая по дорожке, посыпанной свежим голубоватым песком, Саакадзе объяснял

Вардану сорта цветущих персиковых деревцев, сползающих по склону. Лишь когда они

подошли к глухой стене, обвитой плющом, Саакадзе опустился на удобную скамью и,

движением руки пригласив Вардана сесть рядом, попросил рассказать о торговых

делах.

Казалось, Вардан только и ждал этого, - хлынули жалобы, возмущения,

угрозы.

- Страшно подумать, господин! Совсем кахетинские купцы с ума сошли, будто

башка на плечах - лишний товар. Все время, как ты приказал, общие караваны

водили, а сейчас взбесились: "Одни управимся", "Кто к царю ближе, тот и

главенствовать должен", и еще много глупых слов напрасно тратили, хотя и

купцы... Только знаем, кроме пустой гордости, в кисетах ничего не спрятано:

шелк, какой был у них, царю отдали - обеднел царь Теймураз в гостях у турок.

Других изделий едва для Кахети хватает. На хитрость пошли, от дна до крышки

тбилисский майдан закупают, затем в другие княжества верблюдов гонят, без нас

богатеют и гордость показывают. Запретить тоже нельзя - лавка купца открыта,

продавать его воля. Я на оптовые закупки цены поднял, не помогает. С женами

кахетинцы ездят, будто приданое дочерям закупать. Мои люди сами у лисиц хитрость

заняли, сразу мошенниц узнают, говорят им: "Бархат кончился, раскупили парчу,

нет персидских шалей и тонкого сукна нет!.." И, как назло, тут какая-нибудь

картлийская курица вынырнет из мрака дверей: "Вай ме, Вардан! А ты еще вчера

посоветовал прийти пораньше, цвет выбрать, что буду делать? На пасху без новой

кабы оставили..." Кахетинцы смеются и без всякой совести торопятся к другим

купцам. Там тоже так, по моему совету прячут товар: сами хотим караваны грузить.

А какой-нибудь картлийский петух снова дело портит: "И-а, Пануш! Не ты ли обещал

приготовить лучшую тавризскую шаль для моей матери? Так слово держишь?!"

Кахетинцы смеются и без всякой совести спешат к другим купцам. Подтачивают, как

черви, правила торговли! Пожар, Моурави! Если кахетинцы растащат товар до

последней шерстинки, а сами будут радовать тбилисский майдан лишь заносчивостью,

оборот прекратится. Майдан не лес, нельзя, подобно разбойникам, все

растаскивать, а самим даже рыбий пузырь не привозить... Разве только продать

важно? Так мелкие душою купцы могут думать. Важно торговлю расширять, важно,

чтобы майдан как расплавленное золото бурлил. А кахетинцы что делают? Губят

торговлю, уподобляются хищникам... И амкары из Кахети не лучше поступают, будто

не покупают у нас изделия, а грабят...

- Тут, дорогой Вардан, не только в торговле дело. Кахетинцы хотят свести

тбилисский майдан по изменчивой лестнице на вторую ступень, а телавский майдан

поднять за наш счет на первую. В Телави царь живет.

- И пусть сто лет живет!.. Почему разрушает с таким трудом тобою