Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 464
Анна Арнольдовна Антоновская
Я распоряжусь отвести ей лучшие покои...
- Царицы Тэкле?.. Не очень счастливые, лучше...
Как раз в этот миг вернулся Гассан и сообщил, что ханум из ханум
Хорешани, подарившая ему бисерный кисет, проследовала в дом Саакадзе, где теперь
живет ее отец, и благодарит Хосро-мирзу за благосклонную память о ней.
- Не кажется ли тебе, дорогой Шадиман, что будет уместным устроить в
Метехи закрытый пир в честь неповт... я желал сказать. - смелой гостьи?
- Царевич из царевичей, ты предвосхитил мою мысль...
- Пир?! - вскрикнул Зураб. - А не полезнее ли раньше узнать, зачем
пожаловала сюда...
- Остановись, князь! Чувствую, недостойное чуть не сорвалось с твоих уст.
Княгиня приехала навестить больного Газнели и своего маленького сына...
Преклоняться нужно перед такой отвагой...
- Прости, царевич! Я слишком хорошо знаю это азнаурское гнездо, чтобы
умиляться отвагой, вызванной, клянусь Иоанном Крестителем, желанием разведать,
чем дышит Тбилиси, а главное - Метехи. Пока не поздно - пленить Газнели, его
дочь и внука! Этим можно вызвать "барсов" на отчаянное нападение на Тбилиси. И
здесь вашим глазам представится битва горного орла с хищниками... Немедля,
царевич, прикажи...
- Да будет своевременным, князь, напомнить тебе, что Саакадзе не
поддается приманкам. Он любимого Паата принес в жертву. И ни один из его
"Дружины барсов" не осмелится поступить иначе, тем более Дато Кавтарадзе.
- Дато?! Клянусь, он за свою бесстыдную Хорешани в огонь полезет!
- Опомнись, Зураб! - вскрикнул Шадиман, беспокойно взглянув на
расползшиеся по лицу Хосро багровые пятна.
- Только ты, князь, впервые осквернил мои уши недостойным витязя наветом.
Даже "лев Ирана" в своей благосклонности называл необыкновенную княгиню
"лучшей". Нельзя предаваться слепому ожесточению. Не следует забывать - Картли и
так потеряла множество людей, не стоит добавлять. И советую крепко запомнить,
князь, собираясь царствовать над горцами: жестокость - плохой советчик. - Хосро
поднялся. - Княгиня Хорешани моя гостья. И я, Хосро-мирза, царевич Кахети, не
позавидую дерзкому, осмелившемуся оскорбить ее хотя бы взглядом! - И, не
поклонившись, вышел.
Ни одна жилка не дрогнула на лице Зураба. Помолчав, он удивленно спросил:
- Что, он действительно так сильно влюблен в азнаурку?
- Об этом знает пол-Исфахана и все саакадзевцы. Удивлен твоим неведением!
Ведь царевич предлагал княгине разделить с ней в будущем трон Кахети, но она
предпочла по-прежнему делить жаркое ложе с Дато.
- И ты, Шадиман, тоже веришь, что у азнаурки нет иной причины приезда,
помимо встречи с близкими?
- Если по другим делам приехала, то мы скоро узнаем, ибо Хорешани
славится открытым нравом и не любит играть в молчание. Тебе советую, Зураб, ради
достижения наших общих целей быть сдержанным в суждениях о княгине...
На следующий день, предварительно повидавшись с Хосро-мирзою, Шадиман в
сопровождении чубукчи и пяти оруженосцев направился проведать больного.