Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 39
Анна Арнольдовна Антоновская
и должно оно представиться патриарху Филарету и челом бить о церковных делах, а
о каких - огласке не подлежит.
Опасения Феодосия встревожипи царя: "Как, Шадиман может осмелиться через
подземный ход вывести Симона из Тбилисской крепости?! Но разве без участия
Саакадзе подобное возможно?.. Впрочем, обозленный посылкой пышного посольства в
Русию, хищник еще и не на то способен решиться".
А Феодосий, видя, как красные пятна покрывают лицо царя, продолжал
уверять, что Саакадзе, сговорившись с Шадиманом, водворит Одноусого в Метехи...
За эту услугу шах Аббас многое простит Саакадзе, - значит, только Кахети
подвергнется разгрому персов...
Не легко было переубедить упрямого царя, но еще одно веское упоминание о
Гонио, и так маячившей перед глазами Теймураза, вынудило его скрыть тщеславное
желание представить в Русии царство Кахети блистательным княжеским посольством.
"Прав Феодосий, - беспокойно размышлял Теймураз, - не время дразнить дерзкого
Моурави..." И он согласился на малое церковное посольство.
Конечно, никто, даже архимандрит Арсений, не узнал, что за услугу, равную
спасению жизни, Трифилий потребовал от Феодосия клятву на кресте: бить в Москве
челом и царю Михаилу и патриарху Филарету о мученике за веру Луарсабе. Пусть
Русия требует от шаха не возвращения Луарсаба на царство, а выдачи его
самодержцу севера, дабы Луарсаб, потерявший корону и отечество из-за воцарения
Теймураза, мог бы в почете и мире жить, покровительствуемый царем Русии. "Шах на
такое может и согласиться, - думал Трифилий, - а там видно будет - потерял ли
Луарсаб свой трон... Саакадзе?! Он теперь и сатану, прости господи, возвеличит,
лишь бы избавиться от Теймураза".
На третий день съезда, когда малые и большие дела церкови были вырешены,
Цицишвили громогласно объявил о повелении царя собраться собору вновь.
Еще с утра Трифилий заметил приезд картлийского и кахетинского высшего
княжества. "Снова Георгию предстоит испытание... Все в руках божиих. - И тут же
ласково погладил свою шелковистую бороду. - Слишком отточенное острие скорее
тупеет. Саакадзе может, с божьей помощью, потерять терпение... Так приблизится
серафимами славимый Кватахевский монастырь к первенству. Господи, помилуй меня,
грешного! Недостойные мысли вызывает во мне неразумный царь Теймураз".
Сначала Феодосий от изумления открыл рот: князья воистину взбесились...
Бежан оглядел злорадствующего Качибадзе, ухмыляющегося Джандиери и от досады
дернул ворот рубахи... А Цицишвили продолжал с повышенной торжественностью
читать указ царя:
- "...И во благо царства повелеваем..."
Бежан накрутил на руку коралловые четки, словно цепь для удара. Где-то
загрохотало, странная тяжесть сдавила грудь, в глазах потемнело. Почему нет
света дня? Тьма ползет, ползет... дышать нечем... Бежан с силой распахнул окно.
Клубящиеся тучи облегли небо. Лобовой ветер налетал на монастырь, разбивался о
камень. Словно из гигантской бурки огненная сабля, выпала из тучи молния,