Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 37
Анна Арнольдовна Антоновская
Зураб нахмурился - опять "барс" унижает княжество, - но тут же перевел на
шутку:
- Э, Георгий, пусть камень им будет вместо шашлыка, неразумно портить
себе такой праздник...
Тамаду к полуденной еде не выбирали. Веселье начнется послезавтра, в день
ангела Русудан, и продлится дважды от солнца до солнца. Поэтому шутили все
сразу, пили, сколько хотели, - мужчины в Охотничьей башне, а женщины отдельно, в
покоях Русудан.
Среди шума и песен Саакадзе уловил быстрый цокот копыт: нет, это не гость
спешит к веселью, - и незаметно вышел. Переглянувшись, за ним выскочили Папуна и
Эрасти.
Бешеный цокот приближался, и едва открыли ворота, на взмыленном, хрипящем
коне влетел Бежан. Но почему взлохмачены полосы, измята ряса, разорван ворот?!
- Отец, отец! - перескакивая ступеньки, дрожа и задыхаясь, мог только
выговорить Бежан, упав на грудь Саакадзе.
Бережно подняв сына, Саакадзе понес его, как младенца, наверх. Там, в
своем орлином гнезде, он опустил Бежана на тахту.
Папуна и Эрасти сняли с него промокшую насквозь одежду, измятые,
облепленные глиной цаги, облачили в чистое белье и прикрыли одеялом. Бежан
ничего не чувствовал - он спал.
А снизу, из покоев Русудан, доносилась нежная песня, песня девичьей
любви. Пела Магдана. Перегнувшись через подоконник, Саакадзе увидел могучую
фигуру, прислонившуюся к шершавому стволу чинары. Осторожно шагая, Саакадзе
спустился в зал к пирующим. Бедный Даутбек, впервые его сердца коснулось пламя
любви, но Магдана дочь Шадимана, значит, говорить не о чем... Саакадзе вздохнул
и опустился рядом с Зурабом.
- Кто прискакал, мой Георгий?
- Чапар от Мухран-батони, завтра князь здесь будет. Тебя прошу, мой
Зураб, прояви внимание к старому витязю, он всегда верен своему слову, и на него
мы сможем положиться, когда направим мечи против изменников-князей. Их время
придет еще, будем громить совиные гнезда, громить беспощадно...
Неприятный холодок подкрался к сердцу Зураба. Он невольно поежился;
вероятно, проклятые мурашки все же забрались под его куладжу.
- Еще раз клянусь, Георгий, на меч Арагви можешь рассчитывать... Скажи,
на многих у тебя подозрение?
- Странно, Зураб, в Телави коршуны и шакалы побуждают царя повернуть
время вспять, то есть воскресить рогатки - одряхлевшие привилегии княжеской
власти, а ты даже не счел нужным там присутствовать.
- Не совсем понимаю тебя, брат мой. Нет дела мне до крикунов! Я свое
проведу... Может, потому и не поехал, чтобы тебе угодить...
Саакадзе не ответил. "Все ясно: Зураб знает, чего добиваются князья в
Телави, но то ли не сочувствует этому, то ли, не желая ссориться со мною,
поручил Цицишвили говорить за него...
Яркая звезда сорвалась с побледневшего небосклона и упала где-то за
окном. Бежан открыл глаза, задрожал и до боли сжал голову... И сразу все
пережитое вновь предстало пред ним.
Под покровом кахетинских лесов таится Алавердский монастырь. В большой
палате собралось высшее духовенство, князей не было, а царь хотя и прибыл в