Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 16

дракона, явно склонялся в сторону картлийского быка.

Казалось, и сердиться не за что, но было что-то неуловимо оскорбительное

в неправильном расположении трех знамен. А придворные шуты, осатанев от радости,

продолжали кружиться вокруг царя, бить в бубны, горланить и, гурьбой следуя за

ним по лестнице, буквально мешали ему величаво шествовать.

И так - три суетливых дня, три мучительных ночи.

Ни о какой келейной беседе даже и мечтать не приходилось. Наоборот, отцы

церкови с еще большим остервенением, чем отцы замков, звенели кубками,

благословляя каждую цесарку, а их было триста. Разодетые княжны так вдохновенно

изгибали руки в лекури, словно он, царь Теймураз, из-за них только изволил

пожаловать.

- Не думаешь ли ты, благородный Мирван, что Георгий Саакадзе отучит

кахетинцев злоупотреблять скромностью?

- Думаю другое, мой Зураб: надолго ли хватит кислых улыбок у телавских

советников?..

Князь Мирван угадал. На четвертый день Теймураз, выведенный из терпения,

уже намеревался в резких выражениях дать понять Моурави, что и нектар, не

вовремя преподнесенный, может показаться уксусом.

Но как раз в этот миг Саакадзе почтительно развернул перед царем свиток,

прося скрепить высокой подписью согласие принять от купцов единовременный налог

шелком и парчой для воинских нужд, а от амкаров - монеты для личной казны.

Царь Теймураз беспрестанно нуждался в монетах, особенно в золотых, их-то

именно всегда и не хватало. Поэтому, благосклонно выслушав Моурави, он ночью

написал оду об услужливой пчеле, которая, желая угостить друга медом, ужалила

его в губу. И мысленно пообещав царевне Нестан-Дареджан написать шаири о

неосторожном олене, который, опасаясь льва, чуть было не попал в логово барса,

Теймураз решил пока не урезывать прав Моурави. Неожиданно для себя наутро он

пригласил "барса" сопровождать его к католикосу на сговор против "льва".

Палата католикоса была убрана соответственно цели совещания: по правую

сторону от трона католикоса стояли кресла для кахетинцев, по левую - для

картлийцев, и число кресел было равным.

Начало речи царя изобиловало изысканными сравнениями, но таило в себе

каверзы. Саакадзе изумился, он не предполагал, что Теймураз так недальновиден.

Но когда Теймураз блистательно закончил, Саакадзе присоединил к восхищению

"черных" и "белых" князей и свое восхищение красотою царского слова.

- Но, светлый царь, - вдруг понизил голос Саакадзе, - дозволь доложить:

открытое посольство в Русию сейчас опасно и невыгодно - раздразненный "лев

Ирана" может преждевременно ринуться на Картли-Кахетинское царство.

- Да не допустит господь наш, творец всяческих благ, шаха лжи, дьявола до

пределов наших, - недовольно пробасил архиепископ Феодосий.

- И да не разгневается на тебя пречистая матерь иверская, сын мой, -

приподнял нагрудный крест католикос, - ты всегда против единоверной Русии.

Церковь не может дольше терпеть такое.

Косые полосы света ложились на черные клобуки, и на белых крестах