Читать «Великий Моурави 2» онлайн - страница 228

дикого козла Хосро-мирза твердо стал на доску "ста забот" шаха Аббаса.

Он, Хосро, подобен этому камню, который с каждой бурей становится все

чище и привлекательнее. Ему повезло и не участвовать в кровавом нашествии на

Грузию, и попасть в милость к шаху. Баграт?! Какой он царь?! Этому скряге

только и торговать белыми конями и розовым маслом. Луарсаб?! Не вернется

больше в Картли.

О аллах! Сколь глупы люди! Разве ему, Хосро, повредило мохамметанство?

Разве еда потеряло вкус, а питье перестало утолять жажду? Или любовный шепот

женщины превратился в шепот змеи? Надо одевать те одежды, которые украшают,

а не те, которые уродуют. А разве звание пленника более почетно, чем

царя-мохамметанина? Напрасно Саакадзе рассчитывает, что я, получив

картлийский трон, сниму чалму. Нет! Хосро-мирза не сделает этой глупости,

ибо Грузия всегда в пределах жадных глаз Ирана. А имея приятным соседом

шаха, выгоднее клясться в верности Мохамметом, а не Иисусом.

Шах Аббас обедал у Тинатин. В последнее время шах снова предпочитал

Тинатин даже юным красавицам гарема. Он никогда не скучал с ней. Постепенно

стал доверять Тинатин дела Ирана, прислушивался к ее советам. Шах любил

Тинатин. Ни у одной жены и наложницы он не был так спокоен за свою жизнь. В

ее покоях он с аппетитом поедал яства, фрукты, пил незапечатанную холодную

воду, безмятежно погружался в сладкий сон и всегда уходил от Тинатин

веселым.

Сегодня Тинатин казалась шаху особенно приятной. Легкое розовое платье,

отороченное бирюзовым атласом и вышитое нежными фиалками, необычайно шло к

ее лучистым глазам, и исходящий от плеч нежный запах лотоса нравился шаху.

- Наш Сефи совсем мужчиной стал, жену берет, потом, иншаллах, потянется

к наложницам.

- Мой великий повелитель, наш Сефи только ростом мужчина, душой он

младенец. Ни одна недостойная мысль не омрачает его покойную юность.

- Аллах, как мать пристрастна! Но отец более внимателен. Сефи умнее,

чем старается казаться.

Тинатин внутренне ужаснулась. Она вспомнила, как год назад шах,

заподозрив своих сыновей, рожденных наложницами, повелел одного умертвить, а

другого ослепить; как тайно убивались бедные матери, не смея высказывать

свое горе... Но Тинатин не выдала тревоги, она нежно улыбалась грозному

шаху.

- Ты прав, мой повелитель, но разве у шаха Аббаса может быть другой

сын? Не хочу обманывать, мой повелитель, только с рождения Сефи сердце

воспылало горячей любовью к тебе. День и ночь оно ждет могучего супруга.

Есть ли в мире большее блаженство, чем быть твоей рабой!

Шах, довольный словами Тинатин, улыбнулся. "Она права, разве шах Аббас

может иметь уродливого и глупого сына? Надо будет Сефи показывать послам,

пусть разносят по чужим странам, какой у "льва Ирана" львенок... Те двое,

рожденные от рабынь, переливали в своих жилах не чистую царскую кровь. Они

замышляли против меня и уничтожены. Сефи - сын мой и моей верной Лелу, она

воспитала его в любви и благоговении ко мне".