Читать «Великие дни. Рассказы о революции» онлайн - страница 258

— Как — не ели? Ели.

— Не ели мы твоих уток. Пойди к озеру, посмотри, может, они там еще лежат.

— Ели, зачем отпираетесь? Жить теперь будете. Соседей теперь у меня мало осталось, живых соседей. Мертвых соседей и тайгу надо отнести.

— Садись чай пить с нами, коли так.

— Эко! Чай пить зовет. Это кого — меня чай пить зовешь? Иду, иду. Наливай чай-то. Чай у тебя худой. Травой пахнет чай твой.

Весной отправился Гольтоулев в город на легкой лодке, повез пушнину.

— Смотри не утопи пушнину-то! — крикнул ему Никанор с берега.

— Моя пушнина. Твою пушнину вез бы — утопил.

Из города Гольтоулев пришел пешком — скучный. Пришел без всего.

— Ограбили, — сказал, — меня. Пушнину отобрали. Морду маленько не набили.

— Кто отобрал?

Гольтоулев помолчал.

— Война в городе, — сказал он. — Бедные с богатыми воюют.

— Хорошая война, — сказал Никанор.

В том месте, где река ревела и пенилась, встретив гору Гольтоулева, Лялеко увидала лодки.

— Эй! — крикнула Лялеко.

Из палаток вышли орочоны.

— Чего кричишь?

— Гости едут!

Орочоны посмотрели в ту сторону, куда показала Лялеко.

— С этой стороны не доедут до нас гости, — сказал Гольтоулев, — утонут.

— Зачем они едут, ты не знаешь ли? — спросили орочоны.

— Как не знать! — Гольтоулев сплюнул. — В гости едут. Нас грабить будут.

— Эко! Пусть лучше утонут, если так.

Орочоны пошли вверх по течению реки. Побежала и Лялеко.

Внизу река, сдавленная скалами, клокотала. Дальше начинались пороги.

— Эй! — крикнул Гольтоулев со скалы в реку людям в лодках. — Утонете!

— Не утонем! — ответили люди из лодок.

— Утонете! В позапрошлом году мой сын утонул.

Гольтоулев сел на пень, достал из-за пазухи кисет, закурил трубку.

— Я вам говорю, утонете, — сказал Гольтоулев и сплюнул вниз в реку.

— Не утонем, — ответили люди из лодок.

— Не утонут, — сказал Никанор. — Видать, опытные люди. Эй! Правее держите. К тому берегу ближе держите!

Лодки, миновав скалы, приближались. Уже были видны лица сидевших в лодках, бороды, носы. В лодках сидели усталые люди в зимней одежде.

"Должно быть, из зимнего края!" — подумала Лялеко.

Людей в лодках было много, им было тесно.

— Грабить едете? — спросил их Гольтоулев.

Лодки подошли к берегу.

— Пушнину куда положите, если едете грабить? Места у вас мало.

— Да нет, — лениво ответили люди из лодок, — не грабить. Бить едем.

— Кого бить?

— Тех, кто орочон грабит.

— Эко! — удивился Гольтоулев. — Бить?

Приезжие привязали лодки и, оставив одного человека с ружьем — сторожить, пошли.

— Значит, боитесь, чтоб мы вас не ограбили, человека с ружьем оставляете, — усмехнулся Гольтоулев. — А идете куда?

— К тебе.

— Эко! До меня высоко. Тут есть другие. Они живут ниже.

— Кто близко живет?

— Пожалуй, я, — ответил старик Никанор.

В юрасе Никанора стало тесно. Тесно стало на поляне, где стояла юраса. В лесу под горой стало тесно от людей.

Лялеко хотела зайти в юрасу, да застыдилась — там чужие люди сидят, сердитые, бородатые.

Подкралась она к юрасе и заглянула в щель на чужих людей. Чужие люди сидели возле камелька и ели оленину. Лялеко стало смешно: большие люди, а есть не умеют, — накрошили мяса, как старухи, и кладут в рот по кусочку.