Читать «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» онлайн - страница 219

Когда Филоненко попытался уговорить Черемисова по-хорошему уступить место командующего фронтом, тот возмутился: «Если правительство признало меня годным служить делу революции в роли главкоюза, то не понимаю, каким образом, в угоду кому-то ни было, это может измениться, если только у нас еще нет контрреволюции и не началось распутинство»^.

Все же Черемисова, который 25 июля смог даже потеснить немцев, сняли с должности и дали ему командование армией. Фронт принял генерал П. С. Балуев. Он был в этом качестве переходной фигурой - Корнилов хотел видеть на этом месте своего товарища Деникина, который и занял пост главкоюза 2 августа. Надо сказать, что исполком Совета ЮЗФ, выступавший за введение смертной казни на фронте, и то пришел в ужас от политики нового командующего фронтом: «С момента назначения генерала Деникина на пост главнокомандующего Юго-За-ладным фронтом штаб стал целенаправленно противостоять всем выборным армейским организациям... Офицерский состав... пытается восстановить телесные наказания и битье»^.

Пока Черемисов не был отозван с фронта, Корнилов не спешил ехать в Ставку. Ему было важно, чтобы правительство приняло и другие его требования или по крайней мере обсудило их. Тогда Филонен-ко уверил его, что принципиально Временное правительство принимает его пожелания, а Корнилов согласился, что его заявление об ответственности перед народом можно понимать как ответственность перед Временным правительством. По поводу права делать назначения Фи-лоненко выговорил у Корнилова право «контроля этих назначений». При этом, как отмечает Катков, «хотя в изложении Филоненко Корнилов на этих переговорах в большей или меньшей степени уступил всем требованиям правительства, не исключено, что сам Корнилов считал, что не пошел ни на какие уступки, а лишь участвовал в детальной разработке условий, поставленных в трех пунктах его программы»^.

24 июля Корнилов выехал в Ставку.

***

30 июля на совещании в Ставке обсуждались проблемы железнодорожных перевозок. Картина рисовалась паническая - полный развал. Несколько позднее на Государственном совещании приводились данные, которые показывают, что ситуация вовсе не была столь катастрофической, как об этом говорилось в окружении генерала Корнилова. Из-за того, что процент паровозов, нуждавшихся в ремонте, вырос за январь - август с 16,5 до 25%, грузоперевозки по железным дорогам упали на 15%. Правда, в 1916 г. в ремонте нуждалось 18% паровозов ^{- то есть столько же, как в первой половине 1917-го. Но правые политики видели во всеобщем развале, якобы охватившем Россию, повод добиться сильной власти для защиты цензовых интересов.}

На этом совещании Корнилов анонсировал свой курс - и не только военный: «Для достижения целей войны необходимо иметь три армии: в окопах, в тылу - в мастерских и заводах и третью - железнодорожную, которая бы подвозила изготовленное в тылу на фронт. Для оздоровления рабочей и железнодорожной армий необходимо подчинение их той же железной дисциплине, которая устанавливается для армий фронта; вопрос в том, какие для этого необходимы меры, пусть разберут специалисты»^{. Корнилов выступил также за создание военнореволюционных судов и введение смертной казни в тылу, в том числе в отношении гражданских лиц.}