Читать «Ах, эта черная луна!» онлайн - страница 152

Гец (перестает чавкать, выпрямляется, снимает ноги с соседнего стула): Хорошая мысль. Я должен записать ее в твою историю болезни.

Юцер: Зачем?

Гец: Чтобы проверяющий мог убедиться, как неопровержимо ты безумен. Как ты выразился? «Мертвые имеют над нами исключительную власть. Убитый мной Шурик приказывает мне чавкать». Очень хорошо. Лучше не придумаешь.

Юцер: Не разыгрывай из себя идиота, Гец. Я говорю о власти мертвых в ином плане. Смотри, этой страной управляет четверка мертвецов, отлитая в бронзе и вылепленная из гипса.

Гец: Что ты имеешь в виду?

Юцер (загибает по очереди четыре пальца на правой руке, потом машет получившимся кулаком): МЭЛС. Нами управляет четверка мертвецов под общим именем МЭЛС — Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин. Каждый из них в отдельности при их жизни…

Гец (захлопывает историю болезни): Этого я записывать не буду. За это полагается, по меньшей мере, электрошок.

Юцер: Да оставь ты в покое эту дурацкую историю болезни!

Гец (строго и внушительно, машет авторучкой): Хочу тебе напомнить, что ты все еще на испытательном сроке. Твое сумасшествие должно быть подтверждено. Поэтому время от времени ты можешь себе позволить вспылить и расплакаться. Не затрудняйся. Тут можно все, но в меру. Слезы — лучшее оружие сумасшедшего. За них не наказывают, их даже любят. Кстати, почему ты не хочешь видеть Любовь? Это укладывается в схему болезни, но это жестоко по отношению к ней.

Юцер (после короткого молчания): Я хочу видеть Любовь. Я безумно хочу ее видеть. Но я не хочу, чтобы она видела меня в этом халате и в этом доме.

Гец (несколько раз кивает головой): Понимаю. Запишем: «Отказывается от посещения дочери, плачет». Кстати, я принес тебе яблок и пастилы.

Юцер: Мое сумасшествие превратило Софию в добрую и заботливую женщину?

Гец (передернув плечами): Яблоки продаются на базаре, а пастила в магазине. Когда ты очень соскучишься по домашней пище, я попрошу Надин сварить тебе бульон.

Юцер (приподнимается на стуле, оживляется, откидывает волосы со лба): Надин вернулась?! Почему же ты молчишь?

Гец (глухо): А о чем я должен говорить?

Юцер (осторожно): Она… сильно изменилась?

Гец (неохотно, словно его тянут за язык): Нет. Стала молчаливой. Впрочем, возможно, это влияние Софии. Поначалу Надин пыталась что-то рассказать, но вскоре замолкла.

Юцер: И ты с этим согласен?

Гец (с мрачным пылом): Я не хочу знать, что с ней произошло там. Я хочу, чтобы она скорее забыла об этом. Пусть репрессирует эти воспоминания, пусть считает их запретными. С меня хватило Натали.

Юцер (качает головой): Натали не изменилась. Власть мертвецов просто позволила ей быть тем, кем она не могла быть при власти живых.

Гец: А кто ее мертвец? Я имею в виду, под чьей властью она находится?

Юцер: До лагеря Натали старательно наращивала на себе новую кожу, и из этой кожи вон лезла, чтобы казаться не такой, какой родилась. А теперь ей это не нужно. Новая жизнь принимает ее такой, какова она на самом деле. Но та, подправленная, погибшая в лагере на Лене Натали имеет власть над нынешней живой Натали. Мертвая Натали совершенно измучила живую. Натали не может избавиться от своего мертвеца даже в юрмальском лесу. Я получил от Натали письмо.