Читать «Ах, эта черная луна!» онлайн - страница 122

Вдруг в пятницу… да, в пятницу после полудня… именно в пятницу после полудня… ему показалось, что солнце потухло. Подул сильный ветер. Деревья дрожали. Воздух посерел, и небо стало темнеть. Дождя не было, и погода не казалась предгрозовой. Что-то случилось. Так Юцер почувствовал. Ему захотелось срочно увидеть Мали. Никогда раньше у него не возникало такого сильного, просто непреодолимого желания ее видеть.

Но София в тот же день загорала на балконе и не ощутила никаких изменений в атмосфере. Было жарко, даже душно, и Адинка обливала Софию водой. Да, Адинка была дома, потому что готовилась к экзамену и поссорилась со своим Левой, и, кроме того, она была тогда на седьмом месяце беременности.

А Юцер настаивал на том, что с погодой творилось нечто ужасное. Ведь не зря он зашел к замминистра и сказал ему, что хочет немедленно поехать к жене на дачу. Разумеется, была пятница, и он должен был все равно ехать в этот день… нет, он собирался приехать в субботу и даже успел сообщить об этом Мали… но вдруг поездка стала срочной, и замминистра был слегка удивлен, но препятствовать внезапному отъезду не стал. Он даже предложил свою машину с шофером.

Что-то испугало Юцера. Он продолжал настаивать, что дело было в погоде, но София была уверена в том, что у Юцера появилось предчувствие. Ведь он поехал прямо с работы, даже не пошел домой за вещами. Зашел в универмаг и купил там две чешские рубашки, трусы и плавки ужасного лилового цвета. Он уже стоял возле кассы, когда его вдруг позвала продавщица из отдела парфюмерии. Он подошел к ней, и она сказала тихонько: «Поступили „Шанель № 5“».

Это было неслыханно. Духи «Шанель» в универмаге! А продавщица оказалась соседкой, жила в соседнем доме и приятельствовала с Мали. Юцер с волнением протянул кассирше деньги, он боялся, что та не выбьет. Не может же быть, чтобы «Шанель» продавали просто так, без всякого блата. Но кассирша и глазом не моргнула. И он поехал на правительственной машине с французскими духами и плавками в портфеле, и с рубашками на заднем сиденье. А в это время, а в это время…

А в это время лодка уже кружилась в тихой заводи, наезжая на розовые кувшинки. Кувшинки пружинили, цеплялись за киль, ныряли под правый борт и выныривали из-под левого. На них садились стрекозы. На них и на черные, как смоль, волосы с вплетенными в них незабудками.

Она взяла большую дозу люминала, села в лодку, догребла до середины озера и выбросила весла. Это подозрительно, сказал Гец. Это подозрительно, потому что, если она выбросила весла, то уверенности в том, что она собиралась сделать, у нее не было. Она думала, что не выдержит и начнет грести к берегу. Она не хотела умирать, а только пугала себя и других. Кого? На озере не было ни одной лодки. Ей некого было позвать на помощь. Возможно, она звала. Гец отрицательно покачал головой. Она приняла огромную дозу снотворного. И она сделала все, чтобы на помощь не мог прийти никто.