Читать «Артамошка Лузин. Албазинская крепость» онлайн - страница 247

Амур огласился неслыханным гамом, движение, столь могучее, всполошило всех обитателей Амура: и людей, и птиц, и зверей. Кочевые эвенки, побросав свои юрты и пожитки, бежали в леса и ущелья. Птицы с криками, оставив берега Амура, летели прочь, звери шарахались в страхе и разбегались по трущобам, оглушая тайгу беспокойным ревом. Прибрежные камыши и травы никли к земле, рыбы прятались в омуты и промоины.

В Албазине собрались восемьсот человек при восьми пушках.

Афанасий Байдонов и Ярофей Сабуров в чешуйчатых кольчугах и железных шлемах, взойдя на шатровую башню, оглядели полчище маньчжуров, велели все ворота закрыть и сели в осаду.

Богдыхановы корабли подплыли к Албазину и ударили из всех пушек.

Крепость стояла, ядра пушек не причинили разрушений.

Наутро воины Синь-готу плотными рядами кинулись на приступ. Албазинцы ни разу не выпалили из пушек. Синь-готу решил: у русских пушек нет, и смело бросил своих воинов в атаку на крепость. Афанасий Байдонов и Ярофей Сабуров с трудом сдерживали пушкарей. Когда головной отряд, состоящий из отборных маньчжуров и даурцев, подошел к первому валу, албазинцы ударили из всех пушек. Атакующие сбились в кучу, топтали друг друга. Албазинцы палили из самопалов, метали камни из пращей.

Пушкари Синь-готу сняли ночью с кораблей пушки и приволокли их лесом на гору, что стоит за крепостью. Албазинцы замешкались, они не ждали такого удара. У крепости развалились две башни; ядра ломали стены. Землянки и малые крепостные строения рухнули, много пало сраженными албазинских казаков.

Успех Синь-готу имел большой. Оттого бросал воинов смело на приступ крепости.

Албазинцы отбивали неприятеля. На шатровые башни, в бойницы, в черные подлазы без устали таскали жонки, подростки камни, смолу, засыпали песком и землей опаленные огнем бревна крепости.

Байдонов свел брови, озабоченно вздохнул, вытащил из-за пазухи тряпицу, подал:

— На, Ярофей, вытри кровь и сажу со лба и скул. Как черти в пекле горим…

Ярофей силился отшутиться:

— Хорош и ты, словно тебя приласкала стрела-змеевка — через всю щеку ссадина, присыпь пеплом…

Ударила большая пушка с корабля Синь-готу, и все опять смолкло. Ярофей усмехнулся:

— Чуешь, скудеют…

— То, Ярофей, хитрость, так смекаю… У нас же в погребах порох на исходе… Надобно из пушек бить с толком, только по скопищу, по кораблям.

Прибежала Степанида, растрепанная, чумазая, с ободранными в кровь руками, исцарапанным лицом.

— Лихо, Ярофеюшка!..

— Что?

— Из колодца вода ушла! Муть черпают жонки, и та на исходе…

— Так ли? — усомнился Байдонов. — Пойдем, Ярофей!

Подошли к колодцу. Байдонов опустил бадью и вытащил — вместо воды зачерпнулась желтая глинистая муть.

Подумали атаманы, прикинули. Сняли с шатровых башен да бойниц двадцать казаков, в ночь вырыли внизу двора крепости глубокий колодец. Хотя скупо он наполнялся, однако воду добыли. К новому колодцу поставили строгого раздатчика, чтоб делил он воду без обиды.

Пушкари Синь-готу приволокли к ближнему валу пушку-маломерку и ударили из нее по правой башне крепости.