Читать «Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.» онлайн - страница 162

Не является иммунитетом в интересующем нас смысле экскуссия на суда, самовольное освобождение, «самоосвобождение», если можно так выразиться, влахов и болгар от уплаты налогов Лавре и ряд других случаев, когда податная или иная льгота не регулирует отношений господства-подчинения.

Экскуссия является актом милости императора, оформляется императорским хрисовулом или (реже) документом, исходящим от высшего должностного лица. Во всех случаях государство поступается своими непосредственными выгодами в пользу отдельного лица, что создает своеобразные отношения между центральной властью и иммунистом. С другой стороны, экскуссионная грамота, каков бы ни был характер перечисляемых в ней льгот, призвана удовлетворить в первую очередь экономическую заинтересованность иммуниста, заинтересованность в ренте, источником которой является труд зависимых или становящихся зависимыми крестьян. Византийская экскуссия X–XII вв. не обеспечивала полной экзимированности поместья, не всегда передавала иммунисту всю сумму выплачиваемых крестьянами налогов. «И все-таки при всей ограниченности экскуссия способствовала дальнейшему формированию феодальных порядков: освобождая феодала от необходимости платить налоги за своих зависимых людей, экскуссия прежде всего расширяла права феодала; она избавляла, далее, его владения от обременительных поборов в пользу фемных судей, податных сборщиков и их прожорливой свиты; наконец, пожалование экскуссии имело принципиальное значение — оно превращало поместье в привилегированное, выделяло его из общей массы обязанных всеми родами повинностей земель».

Как было сказано, экскуссия была институтом, оформлявшим прежде всего отношения господства-подчинения. В Византии этот институт сложился в условиях, когда частная форма эксплуатации непосредственных производителей на земле все больше и больше вытесняла государственную, в условиях разрушения общины, наступления на мелкую земельную собственность, постепенного закрепощения крестьян. Подобные процессы протекали и в Армении XI в., но начались они задолго до византийского владычества. В IX — Х вв. создаются независимые армянские государства, где ведущая роль принадлежит новой феодальной знати. Правда, говорить о полном и повсеместном исчезновении старой родовой знати — нахарарства — не приходится: у кормила Анийского и Васпураканского царств встали Багратиды и Арцруниды, в Тароне правили отпрыски Мамиконеанов, а начало роду Пахлавуни положил один из потомков Камсараканов. Но тон задавали новые феодальные фамилии, которые обрели силы в условиях новой, пусть не всегда устойчивой, армянской государственности. Новая знать утверждала свои права владения землями упраздненных нахарарских родов, утверждала свою власть над крестьянами, обрабатывающими эти земли. Ширилось также церковное и монастырское землевладение. Тарой, Васпуракан, Ширак, Вананд вошли в состав Византии, когда эти процессы достигли своей полной зрелости. Иммунитет в Армении, засвидетельствованный нашей надписью, вполне согласуется с исторической действительностью не только середины XI в., но и значительно более продолжительного времени. Следует думать, что в этом документе имелась в виду, как и в Византии, экскуссия крестьян, обрабатывавших земли кечаройских церквей и становящихся подвластными этим церквам, в то время как грамота трактовалась как отвечающая интересам прежде всего церковной братий. В таком случае эта грамота, как и в Византии, оформляла отношения господства-подчинения. История аграрных отношений в Византии X–XII вв. сохранила множество подробностей, относящихся к подобного рода актам, но распространять их на данный случай при скудости материала было бы опрометчиво.