Читать «Антология современной французской драматургии. Том I» онлайн - страница 51

ФАТИМА. А какой же запах у заката?

МИРТИЙ. Бочковая тара. (Халифу.) Я предоставляю вам возможность совместить ваш коранический серп и золотую клюшку греческих попов. Вы свяжете эту конструкцию веревкой от турецкого кнута.

ХАЛИФ. Вы предаете собственных людей.

МИРТИЙ. Люди мои уже не мои люди, стоит мне только их предать.

ХАЛИФ. Вы предадите также и нас.

МИРТИЙ. Нет. Здесь я у себя на родине. У моей матери ведь черные глаза.

ХАЛИФ. А какова ваша цена?

МИРТИЙ. Общее командование войсками.

ХАЛИФ. Вам придется принять нашу веру.

МИРТИЙ (заключая в объятия Фатиму и лаская ее брови). Как люблю я эти черные пушистые круассаны. Что говорит ваша вера?

УЛЕМА. Единый есть превыше мира.

ХАЛИФ. Мерой Единому служит лишь Единый.

УЛЕМА. Единый охватывает и умиротворяет все.

ХАЛИФ. Мир есть кишение противопоставленных зерен песка и крошечных мгновений.

МАМЕЛЮК (в том же ритме песнопения). Алка ми даг че кадаиф рам.

МИРТИЙ (воодушевленно). Я понял все, кроме того, что сказал турецкий офицер.

ХАЛИФ. Он спрашивает, примете ли вы кадаиф на их уставной трапезе.

МИРТИЙ. Кадаиф?

ФАТИМА. Это пирог с орехами, растертыми со сладким тестом.

МИРТИЙ. Я на все согласен. Я все одобряю. Вашу веру, сударыня, сударь… пардон! Сударь, сударыня… В вашей вере нет ничего отталкивающего для путешественника с хорошим воспитанием. Одобряю безоговорочно. А ты, моя красавица, ты будешь моим зеркалом.

УЛЕМА. Женщина есть зеркало мужчины.

МИРТИЙ. А закон ваш позволяет для мужчины иметь множество зеркал?

УЛЕМА. Закон наш констатирует неизбежное и силится направить его в русло.

МИРТИЙ. Вы не можете себе представить ту гору зеркал, что мне уже принадлежали. С первого пушка над губой я стал мусульманин. (Снимает шелковый пояс с талии Фатимы и оборачивает его вокруг своего лба.)

ХАЛИФ (Мамелюку). Кра м’рх’абед че сарай.

 Арабские слуги дружно и споро убирают солнечный зонт и подушки.

(Остальным.) Мы возвращаемся. (Миртию.) Для начала назначаю вас своим советником в материях батальных. (Улеме.) Полагаю, что старательный и снисходительный назаретянин лучше нас увидит ту историческую перспективу, которая нам всем предстоит.

 Слышится рокот барабанов, смешанный со звоном колоколов.

МИРТИЙ. Погодите!

ХАЛИФ. Что?

ФАТИМА(Миртию). Идемте же, прекрасный рыцарь мой, идемте. Скоро ночь, ночная тьма затопит стены и оливы.

МИРТИЙ(задерживаясь). А по мне, так только-только наступает день. Что происходит?

ХАЛИФ (Улеме). Эти барабаны… Что там происходит?

УЛЕМА. Это барабаны полицейского отряда. Во дворе тюрьмы кого-нибудь готовят на кол. (Миртию.) В юридическую процедуру наши братья-турки ввели колья. Кол у нас — как дерево без веток, с верхом несколько округлым, смазанным бараньим жиром. На него палач сажает шельмеца. И понемногу кол поднимается сквозь тело, которое, в свою очередь, опускается.

ХАЛИФ. Хорош тот палач, который обеспечивает, чтобы кол не тронул сердца.

УЛЕМА. В этом случае для смерти требуется три дня. А наши братья-турки принесли нам кроме этого еще и чай.