| Although Stepan Arkadyevitch was completely in the wrong as regards his wife, and was conscious of this himself, almost every one in the house (even the nurse, Darya Alexandrovna's chief ally) was on his side. | Несмотря на то, что Степан Аркадьич был кругом виноват перед женой и сам чувствовал это, почти все в доме, даже нянюшка, главный друг Дарьи Александровны, были на его стороне. |
| "Well, what now?" he asked disconsolately. | -- Ну что? -- сказал он уныло. |
| "Go to her, sir; own your fault again. | -- Вы сходите, сударь, повинитесь еще. |
| Maybe God will aid you. | Авось бог даст. |
| She is suffering so, it's sad to hee her; and besides, everything in the house is topsy-turvy. | Очень мучаются, и смотреть жалости, да и все в доме навынтараты пошло. |
| You must have pity, sir, on the children. | Детей, сударь, пожалеть надо. |
| Beg her forgiveness, sir. | Повинитесь, сударь. |
| There's no help for it! | Что делать! |
| One must take the consequences..." | Люби кататься |
| "But she won't see me." | -- Да ведь не примет... |
| "You do your part. | -- А вы свое сделайте. |
| God is merciful; pray to God, sir, pray to God." | Бог милостив, богу молитесь, сударь, богу молитесь. |
| "Come, that'll do, you can go," said Stepan Arkadyevitch, blushing suddenly. "Well now, do dress me." He turned to Matvey and threw off his dressing-gown decisively. | -- Ну, хорошо, ступай, -- сказал Степан Аркадьич, вдруг покраснев. -- Ну, так давай одеваться, -обратился он к Матвею и решительно скинул халат. |
| Matvey was already holding up the shirt like a horse's collar, and, blowing off some invisible speck, he slipped it with obvious pleasure over the well-groomed body of his master. | Матвей уже держал, сдувая что-то невидимое, хомутом приготовленную рубашку и с очевидным удовольствием облек в нее холеное тело барина. |
| Chapter 3. | III. |
| When he was dressed, Stepan Arkadyevitch sprinkled some scent on himself, pulled down his shirt-cuffs, distributed into his pockets his cigarettes, pocketbook, matches, and watch with its double chain and seals, and shaking out his handkerchief, feeling himself clean, fragrant, healthy, and physically at ease, in spite of his unhappiness, he walked with a slight swing on each leg into the dining-room, where coffee was already waiting for him, and beside the coffee, letters and papers from the office. | Одевшись, Степан Аркадьич прыснул на себя духами, выправил рукава рубашки, привычным движением рассовал по карманам папиросы, бумажник, спички, часы с двойной цепочкой и брелоками и, встряхнув платок, чувствуя себя чистым, душистым, здоровым и физически веселым, несмотря на свое несчастье, вышел, слегка подрагивая на каждой ноге, в столовую, где уже ждал его кофе и, рядом с кофеем, письма и бумаги из присутствия. |
| He read the letters. | Он прочел письма. |
| One was very unpleasant, from a merchant who was buying a forest on his wife's property. | Одно было очень неприятное -- от купца, покупавшего лес в имении жены. |
| To sell this forest was absolutely essential; but at present, until he was reconciled with his wife, the subject could not be discussed. | Лес этот необходимо было продать; но теперь, до примирения с женой, не могло быть о том речи. |
