Читать «Андреевский флаг» онлайн - страница 73

– Что ж до любви, преподобный… есть она у меня. Первая – светлая вечная память об усопших родителях, что жизнь подарили мне… Царствие им Небесное. И вторая – как водится, самая, самая! Машенька – ясный денечек мой… Урожденная графиня Панчина Мария Ивановна… – поправился он и тихо, задушевно молвил: – Как солнечный луч, поселилась она в моем сердце, навсегда озарила его. Признаться, я уж и не чаял, святой отец… Сколько уж их упало в жизни моей… звезд с неба. – Григорий грустно усмехнулся. – А вот же, поймал будто одну – самую светлую… согрел ладони и душу… ан нет! И той, как видишь, не удержал. Понять пытаюсь самого себя… Странная штука жизнь, не так ли? Ведь был, бы-ыл у меня выбор!.. Но и приказ был получен от капитан-командора! И клятва любимой была дана: возвратиться со щитом либо на щите.

– Как? Не понял! – Священник удивленно приподнял брови.

– Да так… это я о своем, – отмахнулся Григорий.

– Так вы не венчаны?

– Если бы… Помолвлены только. Я и вкус губ-то ее лишь дважды помню.

…Капитан, сыграв желваками, прикрыл глаза. Горячечная память отбросила его назад: безоблачны были первые часы свидания, их счастья. Созданные друг для друга, слишком долго томились они друг без друга и теперь самозабвенно отдавались радости встречи… И радость сия заполняла их сердца. Вот и сейчас он мысленно видел ЕЕ. Машенька, прищурив густые ресницы, смотрела на яркое синее небо и улыбалась; лучистая радость мерцала в ее глазах… А он, пьянея от близости любимой, шептал ей на ушко нежную чепуху, смотрел в ее прелестные глаза и читал в них наивный вопрос: «Милый, дорогой, единственный… ты любишь и любим! Так о чем же ты можешь грустить? Не печалься так, а то, ей-Богу, расплачусь».

Лунев сморгнул застывшие слезы в глазах, хотел сказать что-то батюшке, как вдруг тяжелый, скребущий удар о борт сбросил его, как букашку, с бочки.

– Отец Киприян! – Дроглый вскрик, отразившись от стен, загулял по крюйт-камере. У Григория оборвалось сердце. Призрак святого отца истаял во тьме, оставив его с судьбой один на один.

* * *

– Дождался! – В висках капитана барабанным боем застучала ярость, в такт ей пульсировала боль в плече и затылке; во рту стоял медный привкус паники. Над головой заклацало оружие, послышалась шведская ругань, и сердце скачком вновь дало о себе знать.

– Однако… пора, сыне, не угробь дело, – откуда-то из тьмы прошелестел голос отца Киприяна. – Шевелитесь, сударь. Сами сказывали: «Не выполнить приказ хуже подлости!»

– Сейчас, пусть побольше этих сволочей набьется, – глухо, сам себе ответил Лунев, будучи не в состоянии поднести трубку к губам.

Шумные голоса послышались ближе – разбойничья свора начала шерстить трюмы и кубрики, взламывать офицерские каюты.

Сердце Григория вернулось на прежнее место. Стало вдруг даже отчаянно весело. Он внезапно услышал рядом знакомый, с хрипотцой голос Сильвестра Петровича:

– Что ж ты, Григорий Алексеевич?! Ужли дашь коршунам-стервецам…