Читать «Англо-русский роман» онлайн - страница 131

— Это что, правда? — удивился Дэвид, — ты сегодня возила детей на Тверскую?

— Да, возила. Чтобы они навсегда запомнили, что шестое июня — это день рождения Пушкина. Читай уже.

Тяжело вздохнув, Дэвид подчинился. На этот раз знаменитое «Я вас любил» прозвучало как плохо выученный урок.

— Плохо, — сказала Таня, — без выражения, да ещё с ошибками. Три балла, даже с минусом.

— Мама, ты что, совсем, почему тройка? Дэвид всё правильно рассказал, ну подумаешь без выражения, конечно не на пять, но на четыре точно. Тебе нельзя в учителя, ты не справедливо оценки ставишь. Ну всё, я пойду, вы тут сами с Пушкиным разбирайтесь.

Как только дочка убежала, Дэвид решил прояснить непонятную ему ситуацию на английском:

— Таня, what happened? Why are you so obsessed with Pushkin? What is going on?

Ну, прозрел, заметил наконец, — подумала Таня, и торжественно произнесла:

— Прага.

— Прага? And what is wrong with the Prague? При чём тут Прага?

— При том. Твой эксперимент удался. Прага — это не случайность, Прага — это закономерность. Доказано опытным путём.

— What do you mean? Что ты имеешь в виду?

— Я беременна. Expecting a baby, four-week pregnancy. Четыре недели.

Всё, сказано. Интересно, какая будет реакция, подумала Таня, наблюдая за растерявшимся английским пиратом с высоты своего «полётного» положения. Дэвид обеими руками схватился за голову, взлохматил волосы и вопросительно посмотрел Тане в глаза.

— Это точно?

— Absolutely. Точнее не бывает, я у врача была.

Дэвид встал с дивана, подошёл к окну и молча застыл, словно что-то обдумывая.

— Таня, — наконец произнёс он, — я прекрасно помню, что ты мне перед Прагой сказала. Что тебе сорок лет, что у тебя трое детей и…

— Не сорок, а сорок два, — поправила Таня.

— Не имеет значения, ты вообще на двадцать пять выглядишь.

— Не на двадцать пять, а на тридцать, — опять вмешалась она.

— Слушай, не надо меня перебивать. Мне и так говорить трудно. Так вот, тебе сорок два года, у тебя трое детей, и четвёртый ребенок — это тяжело. Я понимаю, я всё хорошо понимаю.

Дэвид подошёл к сидящей на диване Тане, опустился перед ней на колени, и умоляюще посмотрел прямо в глаза.

— Но если ты всё-таки, несмотря ни на что, родишь этого ребенка, if you give birth to this baby I will be infinitely grateful, I will do anything for you, just anything. Я всё для тебя сделаю, всё.

— Звучит прямо как в мыльной опере, — иронично сказала Таня. — Да ладно, не волнуйся ты так, рожу я тебе этого мальчика.

— Мальчика? Почему мальчика? Откуда ты знаешь, что будет мальчик?

— Потому что в Праге только мальчики получаются, за девочкой видимо надо было в другой город ехать, только я не знаю в какой. Так что будет у тебя сын, Тимоти Баркли, и, судя по срокам, прямо к твоему дню рождения 19 января.

— Тимоти? Почему Тимоти?

— Потому что по-русски Тимофей, Тимоха. Будут у нас Танюха, Андрюха, Илюха и Тимоха. Или просто Тим. Тебе что, не нравится?

— Очень нравится, конечно, пусть будет Тимоти.

На следующий день зашла подруга Катя, чтобы попрощаться перед отъездом соседей в Англию. Увидев на лице Татьяны загадочную улыбку Моны Лизы, Катька как опытная медработник, умеющий распознавать беременность по внешним признакам, сказала: