Читать «Амадо» онлайн - страница 25

Набрав в легкие побольше воздуха, чтобы и следующая фраза была такой же длинной, Амадо вдруг со страхом заметил, как в маленькой щели незакрытой двери корчится в гримасах этот полу-еврей, полу-вулкан и указывает на него своей рукой с двумя поднятыми пальцами, а что для католика означает жест козы, ясно всякому, так что надо спешить.

- Таким образом, - не меняя тона, продолжил Амадо, - во имя духовной чистоты и согласно десяти главным заповедям, в первой из которых, как Вам известно....

- Арестовать! - коротко бросил Карага. - В одиночку его! Быстро!

УПРЯМЫЙ ГЛАЗ

Глубокий каменный мешок не понравился Амадо до такой степени, что в первые минуты ни одна мысль не спустилась к нему с неба, а если бы и спустилась, то чтобы он с ней здесь делал, в этой темноте и сырости: и стены кругом гладкие - ухватиться не за что, и тяжелая решетка наверху делит свет на восемнадцать разных частей, и нет на ней ни одной трещинки, хорошо сработано, на совесть. Спустя некоторое время вспомнил Амадо, что кроме каменных мешков и умирающих в них людей, существует еще на свете такая вечная материя, как надежда, и решила она сегодня принять облик одноглазого Бартоломео, в прошлом разбойника и пирата, человека отчаянного, но справедливого, потому что все грабят, только одни под черным флагом ходят, а другие стыдливо папскими буллами прикрываются, и никакой существенной разницы между ними он не видит, но ничего не поделаешь, терпеть надо, видимо, век такой.

"Пираты, чуть рассвет, - из трюма на свет,

Пираты, чуть заря, - поднимают якоря.

Награбят, наворуют, - а потом пируют," - выплыла из памяти любимая его песенка, надо бы как-нибудь Бартоломео ее спеть, он точно оценит, но до песенки предстоит тому в точности выполнить все распоряжения Амадо, и не должен одноглазый перепутать. Здесь только быстрота и хитрость нужны, а этого добра в его взгляде предостаточно, даже сложно представить, что было бы, если б он двумя глазами на Амадо посмотрел - страшно, наверное.

Всю ночь гладила Лючия своих девочек, и младшая, как всегда, смешно посапывала во сне, представляя себя то лесной феей с фисташковым ожерельем, то маленьким и пугливым олененком, которого так хорошо рисует ее старшая сестра, но ничего, она сама скоро вырастет и тоже научится рисовать, только не будет она придумывать небу тучи и пугать их черной страшной молнией, и не надо ничего от нее прятать - все равно ведь найдет. И нарисует она белый, с голубыми мачтами, корабль, где на капитанском мостике стоит ее папа, вот бы поближе его рассмотреть, никогда ведь его не видела, и интересно еще, какой у него запах, и пусть не знает она взрослые слова, но родной запах всегда различить сумеет, особенно если щекой к папиной ладони прижаться и смотреть на этого великана, дерзко прищурив при этом левый глаз, чтоб не подумал он, что она чего-то там боится или стесняется - ничего она не боится, а запах и точно, родной, не забыть бы утром маме об этом рассказать.