Читать «Книга о феминизме» онлайн - страница 71

ли еще по каким соображениям. И моя мама каждый вечер

покупала для отца свежие булочки (но не мне в садик!), три

бутылки молока, продукты на ужин и что-нибудь на бутер-

броды, которые все брали с собой. Отец садился перед теле-

визором, одновременно читал газету, ел свежие, хрустящие

и мягкие булочки с колбасой и выпивал первую бутылку

молока. Мать тем временем готовила ужин, и я, как могла, помогала ей...

Во время ужина я опять боялась – на сей раз как бы мне

не попалось что-то из отцовских «вкусняшек». Как я уже го-

ворила, мама каждый вечер готовила горячее – густые супы, 141

Сборник феминистских автобиографических текстов

картошку, рубленые котлеты и все в таком духе. И в горя-

чих супах таилась опасность в виде хрящиков. Отец очень

любил говядину, чем жестче – тем вкуснее. А я в свои три-

четыре года мясо не любила, более того, я этими хрящами

страшно давилась. Мне они были просто не по зубам. Зато я

знала, что останусь без ужина и опять пойду в ванную ком-

нату, если мне попадется такая «вкусняшка», как отец их на-

зывал, и я откажусь ее есть. Он любил с показным смаком

ими хрустеть, чтобы я поняла, от какого лакомства отказыва-

юсь. Мол, родители трудятся в поте лица – отец зарабатыва-

ет (как будто мама этого не делает!), а мать готовит, а я, такая

неблагодарная, отказываюсь есть! Доходило до слез! И мою

вину могло искупить только то, что после ужина я иду и по-

могаю маме вымыть и высушить посуду. А отец тем време-

нем сидит у телевизора и выпивает вторую бутылку молока, захрустывая ее сухариками…

Контроль над тем, кто и что ест (вернее, имеет право

есть, потому что экономические соображения, как оказалось

позже, не имели значения, рацион просто был всецело по-

строен на предпочтениях отца) продолжался еще очень дол-

го. Такой же контроль осуществлялся над занятостью жен-

щин в домашнем хозяйстве, начиная с самых ранних моих

лет. Когда я росла, я видела этот перекос – работающую до

изнеможения маму и сидящего перед телевизором отца. Но

мать на мои вопросы всегда простодушно отвечала, что он

делает много по хозяйству, а полку или карниз не нужно ве-

шать каждый день, да и машина ломается редко. Мама сама

боялась отца, и боялась себе в этом признаться. Отец же оце-

нил свою жену только после ее смерти. Лишь тогда он уви-

дел, сколько она на себе несла. Но еще перед смертью, когда

142

Я - ФЕМИНИСТКА ВЫ ХОТИТЕ ОБ ЭТОМ ПОГОВОРИТЬ?

она уже лежала в больнице, а ему нужно было оформлять

доверенность на все медицинские процедуры, на тот случай, если мама сама не сможет эти вопросы решать, он высказал-

ся с недоумением: «Как это? Зачем нужна еще юридически

оформленная доверенность? Я что, уже не могу распоря-

жаться своей женой?» Сказать-то он, наверное, хотел другое, но прозвучали эти слова знаково. А он просто удивился, что

они почти пятьдесят лет решали многое внутри семьи (где

и мама могла самостоятельно решать какие-то вопросы, осо-

бенно те, которые отца тяготили), теперь же ему как мужу

отказали в праве вершить семейные дела. Он так и не понял, что мама – это отдельная личность, и для экстренного случая