Читать «Заговор» онлайн - страница 124

—    Вы не правы, Курт, — миролюбиво возражает Вакареску, поворачиваясь к толстому, багровому с вечернего перепоя Фейерману, — вы не правы по существу: испанцы — милейшие люди. Это удивительно добродушная нация.

—    Я не думаю, чтобы с вами согласился Росси. Он у них несколько лет служил в Иностранном легионе.

—    В самом деле, Серджо? Вот уж не подумала бы. Мне говорили, что вы бывший русский летчик, но про Иностранный легион я не знала.

—    Вы много чего не знаете, мадам, — Фейерман вздохнул, — я не удивлюсь, если коллега Росси окажется агентом Коминтерна. Я не верю русским. Я был на Восточном фронте в пятнадцатом и с той норы ие хочу иметь е ними дела.

—    Однако вы исправно пьете за его счет.

—    Слабость, мадам. В конце концов пусть Коминтерн раскошелится на мою выпивку. Ты не сердишься, Серж?

—    Я привык к твоей болтовне.

Руеецкий думал о том, что никогда, после бегства из легиона, не предполагал, что вновь увидит так близко от себя черные перья на шляпах испанских жандармов. Когда Рудольф», при личном свидании с ним в Женеве, сказал, что нужно будет ехать йа сессию Совета Лиги Наций в Мадрид, Сергей даже руками замахал. Его могут арес-

товать сразу же после того, как ступит на испанскую вемлю. Он знает, что такое испанская тюрьма.

Сандини засмеялся:

— Примо де Ривера заключил с нами секретный договор. Он — поклонник дуче и пошел даже на то, чтобы предоставить нам базу в случае европейской войны на Балеарских островах. Ты — гражданин Италии и едешь в дружественную страну.

И все же Сергей опасался. Когда на мадридском вокзале журналистов сажали в авто, он пригласил с собой Фейермана — самого крикливого, неприятного и бесцеремонного из аккредитованных при Лиге Наций журналистов. Он не скрывал своих симпатий к движению Гитлера в вслух грозил бывшим союзникам по Антанте «разящим германским мечом, который сейчас оттачивают умные люди». Над ним посмеивались до тех пор, пока он не подрался с голландским репортером, отказавшимся признать свое германское происхождение. Елена Вакареску задержалась в купе и не успела попасть на представительские авто, поэтому ей пришлось воспользоваться предложением Сергея и сесть на переднее сиденье жур-палистской машины.

В гостинице «Империал» пол устлан мраморными плитами. Журчат струи фонтана, поднимаясь почти к застекленному потолку, сквозь который хорошо просматривается голубеющее небо. Служители в шикарных крас-по-голубых мундирах сноровисто разносят чемоданы гостей.

Еще через десять минут Русецкий разглядывает номер, в котором ему предстоит прожить эту неделю. Высокий потолок, тяжелые бархатные портьеры на двух окнах, просторная лоджия с видом на площадь, — все это тяжеловато и мрачно, будто перешло из древних времен, когда в таких номерах останавливались заморские принцы, приехавшие на поклон к испанскому престолу. Так и кажется, что из-за портьеры вот-вот покажется бледная физиономия какого-нибудь современного Яго.

Как же быть? В условном месте в Женеве он оставил письмо для Старкевича, однако, когда пришел со следующим сообщением по поводу тайного соглашения между Италией и Испанией, оказалось, что письмо его еще на месте. Либо не было связного, либо...