Читать «И цветы расцвели...» онлайн - страница 170

Но если вы сами смертны, как может ваша картина быть бес­смертной? Когда вас не станет, когда вы умрете, все созданное вами тоже умрет, потому что как может от смерти родиться что-то бес­смертное?

Есть и другие люди, которые постоянно размышляют, философ­ствуют, не придавая особого значения вещам. Был такой случай: Иммануил Кант шел на занятие - он был очень организованным, никогда не пропускал ни одной назначенной встречи и никогда не опаздывал, всегда появлялся точно в назначенное время. Он никогда особенно не заботился ни о своей одежде, ни о доме, ни о еде, ни о чем - его это не интересовало; он не был женат - ему было доста­точно иметь слугу. Слуга готовил еду и занимался хозяйством - ему никогда не была нужна жена или близкий человек, друг - нет: слуга обеспечивал все, что касалось материальной стороны жизни.

Слуга был непревзойден - он успевал позаботиться обо всем: де­лал покупки, вел расходы, следил за домом.

Иммануил Кант жил в этом доме как чужой. Говорят, он никогда не смотрел на дом, не знал, сколько в нем комнат, как они обстав­лены; возможно, он не узнал бы предметов из своей комнаты, простоявших там тридцать лет.

Но он был сильно озабочен мыслями - он жил в мире мыслей, и с ним связано много забавных историй, поскольку, как и все, живу­щие в мире мыслей, он был очень рассеянным. Нельзя жить в двух мирах одновременно.

Итак, он шел на занятие; дорога была грязной, и его ботинок за­стрял в грязи. Тогда он вытащил из него ногу и пошел на занятие в одном ботинке. Кто-то спросил его: «Где же ваш второй ботинок?» Он ответил: «Он застрял по дороге. Шел дождь, и было грязно»

Тогда человек, который задал вопрос, сказал: «Но вы могли его достать».

На что Иммануил Кант произнес: «У меня был определенный ход мыслей, и я решил не прерывать его. Если бы я занялся ботинком, я бы утратил ход мыслей - и это были такие красивые мысли, - что значит, по сравнению с ними, прийти на занятие в одном ботинке?» Смеялся весь университет - но ему не было дела.

Был и еще один случай: он вернулся домой после вечерней про­гулки - еще у него была трость - и он был настолько погружен в свои собственные мысли, что, проделав весь необходимый моцион, забыл одну вещь. Он был настолько рассеян, что вместо себя поло­жил в постель трость, а сам встал в углу комнаты, куда он обычно ставил... в общем, немного перепутал!

Через два часа его слуга заметил, что в комнате горит свет - что случилось? Заглянув в окно, он увидел Канта, стоящего в углу с за­крытыми глазами, и его трость, спящую на подушке.

Человек, спящий сном ума, обычно очень рассеян в физическом плане. Философы, поэты, писатели, художники, музыканты - все они спят сном ума.

Есть и третий сон: им спят монахи, которые отреклись и от мира, и от ума, которые остановили мыслительный процесс и медитирова­ли долгие годы. На их внутреннем небосклоне нет ни одной мысли, для них не существует вещей; их не интересуют ни вещи, ни ум но у них есть тонкое эго, «Я», которое они называют атма - «душа», Самость. Самость с большой буквы - это и есть их сон. Они спят этим сном.