Читать «Dormiens: другие произведения» онлайн - страница 116

– Мне надо кое-что для тебя прояснить. Рей Аянами – особенный человек…

Синдзи вздрогнул, ощущая странное жжение в глазах. Директор запнулся, привлеченный его реакцией, но парень кивнул, предлагая продолжать.

– … Да, особенный… Она… Своего рода уникум даже среди людей, способных погружаться во Внешний Сон. Рей не умирает физически, будучи убитой в Экстрасомнии. Но она… Оставляет там кое-что… Какую-то часть своей души…

Глаза Синдзи расширялись: Фуюцки произносил этот неимоверный бред не как объяснение, а как тяжелейшую исповедь, которая буквально рвала горло говорящему, силясь остаться внутри, не желая показываться никому.

– … Рей… Когда она умирает во Внешнем Сне, гибнут все ее эмоции при полном сохранении памяти. Вернувшись к жизни, Аянами все помнит о пережитом опыте, но ничего не чувствует…

Фуюцки говорил что-то еще о феноменальной регенерации перенесенных повреждений, о сложности восстановления личности, о необъяснимости сущности Рей… Синдзи не слышал его, пытаясь принять и понять сказанное.

– Сколько раз она умирала, Директор?

Прерванный посреди очень тяжелого для него объяснения, Фуюцки со стариковской обидой посмотрел на Икари и вздохнул.

– Два раза… Позавчера был третий раз. Первый раз ей было пять лет… Она восстановилась очень легко, за считанные дни, будто… Все вспомнила. А второй раз никто не мог помочь ей…

Директор запнулся, но Синдзи без труда мысленно закончил фразу: "Пока не приехал я…". В ритм тяжелым ударам сердца на картину легли последние мазки: ледяная маска Рей, ее непонимание самой себя, интерес к миру чувств…

Приборы тихо шипели и ритмично пищали, гудение вентиляции замерло на грани слышимости.

Мальчику и старику нечего было сказать друг другу.

– Я хочу поговорить с ней.

– Синдзи-кун…

– Я. Хочу. Поговорить. С ней.

– От этого пострадаешь только ты сам…

– Я…

– СИНДЗИ-КУН!

Парень замер.

– Пойми, – сказал уже тише Фуюцки с мукой в голосе, – Рей, которая тебя любила, действительно умерла! И… Шансов на восстановление нет.

Икари опустил взгляд. Он боялся заглянуть себе в душу, опасаясь утонуть в том, что бушевало там: боль, непонимание, отчаяние, боль, страх одиночества, надежда, боль, боль, боль… Боль.

– Я хочу поговорить с ней.

*************************** Аска подняла взгляд и встала, услышав, как открывается дверь. Синдзи вышел из палаты Рей и остановился, когда Фуюцки положил руку ему на плечо. За их спинами в палате стояла голубоволосая девушка с загипсованной рукой на перевязи и повязкой на глазу. Чудо-девочка безучастно смотрела вслед выходящим людям. Один из которых два дня назад был ее любимым человеком. …Аска долго не могла принять правду, до хрипа спорила с Мисато, доказывая, что Синдзи вернет Чудо-девочке душу, что так не может быть, что так не должно быть… Пока женщина не отвела ее к Рей: двух минут разговора рыжей хватило, чтобы понять, что перед ней кукла, и она не набросилась на бесчувственное существо с кулаками только лишь потому, что перед глазам все еще стояла гибнущая душа, подносящая руку к закованному в броню дураку. Сорью ушла в свою палату, потрясенная до глубины души. "Лучше было бы кому-то из них и правда умереть…". С этой жестокой мыслью она забылась тревожным сном, а проснувшись, услышала от медсестры, что у Рей Аянами Директор и Третье Дитя. Аска вышла в коридор и уселась на диван напротив дверей Чудо-девочки. Зачем? Надеясь увидеть чудо? Надеясь, что чуда не будет? Боясь, что просто ничего не произойдет?.. Рыжая смотрела сквозь проходящих мимо палаты врачей и техперсонал и настолько погрузилась в попытки не думать, что едва не пропустила момент, когда двери открылись.