Читать «Голос и ничего больше» онлайн - страница 97
Unknown Author
ский императив, по его утверждениям, не что иное, как желание в его чистом виде18.
Действительно, природа желания, так, как она определена в психоанализе, наделена безусловным характером, который обычно отведен закону: он преображает безусловную составляющую требования в «абсолютное условие», вводит «несоизмеримую, бесконечную меру»19, меру, под которую не подходит ни один объект и расценивается ею как «патологический» в кантовском понимании термина. Желание не переносит никакого компромисса с каким-либо отдельно взятым объектом, который всегда воспринимается как «это не то», в процессе, в ходе которого желание постоянно
сталкивается с неудовлетворением. Этика, как ее представляет Лакан в «Этике психоанализа», является этикой с настойчивым упором на желании, желании как непримиримой настойчивости. Отсюда общеизвестная максима этой этики: не поступаться своим желанием,
Но если следовать этому радикальному предположению, то «разум по Фрейду» должен быть отделен от простого доверия человеческим интеллектуальным возможностям, научному прогрессу и прочее и снова взят в кантовском узком понимании, представая, таким образом, в новом свете: не как разум, призванный укрощать дикие силы бессознательного, но как разум самого бессознательного желания. Место заблуждений и иллюзий (тех, у которых многообещающее будущее и которые благополучно держатся под контролем голосом разума, по словам Фрейда), так же как и место сомнений, капитуляции и компромиссов,
должно находиться в я, то есть на той территории, которая обычно представлялась как вместилище разума; тогда как разум, связанный с бессознательным, — следует ли его называть «бессознательным разумом»? — мог бы служить им противоядием.
Не является ли голос разума в данной перспективе голосом бессознательного желания? Есть ли у желания голос, тихий или громкий? Мы к этому еще вернемся, но пока отважимся сделать следующий шаг: голос разума (бессознательный) в своей настойчивости, возможно, вовсе не тот, кто защищает нас от иррациональности влечений, но, напротив, является тем рычагом, который продвигает желание к влечению. Следует напомнить, что «героизм желания» (героизм изречения «не поступаться своим желанием») далеко не последнее слово Лакана о вопросах этики. Любопытен тот факт, что после семинара об этике (1959/1960) он никогда больше не возвращался к ним, и в его последующей работе мы находим тенденцию к снижению статуса желания: его нет среди «четырех основных понятий психоанализа», и позже в «Сочинениях» («Ecrits») можно прочитать: «Ибо желание и есть не что иное, как защита <ctefense> — запрет