Читать «60 лет-не возраст №2-2006» онлайн - страница 49
Автор неизвестен
Жизнь шла, дети выросли. Старшая дочь вышла замуж и уехала в Париж. Младшая довольно успешно начинала артистическую карьеру. За ней весьма галантно ухаживал некий симпатичный молодой человек, отношения развивались, последовало предложение руки и сердца. По правилам приличия девушка привела жениха домой — познакомиться с родителями. Узнав во время застолья, что его невеста еврейка, хоть и крещеная, а будущий тесть — «стихоплет», жених с грохотом отодвинул стул и ушел не попрощавшись, буркнув только что-то насчет «затаившихся жидов, от которых житья нету». Через час после этой гнусной выходки у Лесьмяна случился сердечный приступ — первый и последний в его жизни, потому что сердце его не выдержало потрясения.
На дворе стоял 1937 год, до войны оставалось два года, до трагедии варшавского гетто — шесть лет. Поэту не суждено было узнать, что в 1943 году его жену и одну из дочерей отправили в лагерь смерти Маутхаузен.
Большинство великих польских поэтов XIX столетия были политическими трибунами, мечтавшими о национальной независимости родины. Лесьмян никогда не интересовался политикой. Он был поэтом сугубо лирическим, стихийным, природным. За пристрастие к темам природы его звали «лесовиком» и «колдуном», за мрачноватый колорит и сквозную тему смерти — «ангелом». Но все сходились в том, что среди польских поэтов первой половины XX столетия Лесьмяну нет равных в искусстве виртуозного владения словом. Молодой Юлиан Тувим, шутник и задира, при встрече целовал Лесьмяну руку и вполне серьезно говорил: «В стихах вы — пан, а я холоп, мне не зазорно». И он же много позднее сказал: «Где-то на небесах есть королевство поэзии, а Лесьмян — случайно свалившийся оттуда к нам в Польшу посол этого королевства».
