Читать «Поход Хальбрунда» онлайн - страница 9

Мур-тянь носил дайсе^[16], но не любил им пользоваться. Так что когда на дорогу из кустов выпрыгнули трое оборванцев, с ржавыми нагинатами в руках, он без колебаний приказу одного из них и бросил мечи на землю. Любимый но-даичи самурая был завернут в тончайший шелк, яркие цвета которого переливались на солнце, и больше всего напоминал обычный рулон этой ткани. Мур-тянь снял но-даичи с плеча и протянул одному из разбойников, тот схватился за шелк с жадностью - этого и ждал опытный самурай. Пол-шага, доворот плеч - и один бандит падает разрубленный ударом «монашеского плаща»^[17]. Движения были стандартные и заученные - меч проворачивается в горизонтальной плоскости, замирает вертикально, лезвием в землю - самурай мягкими руками принимает древко нагинаты и разворачивается поднимая меч. Второй бандит увидел лишь отблеск солнца на лезвии ослепивший его навсегда. Третий разбойник обладал отменной реакцией - к этому времени он был уже далеко. Мур-тянь хмуро оглядел трупы:

- Идиоты, - хмуро пробурчал он, - Испачкали меч...

Самурай вытер лезвие об одежду того, кто был без головы, подобрал с земли брошенные мечи и снова укрыв но-даичи слоем шелка, отправился дальше.

Когда Мур-тянь подходил к воротам замка ему навстречу попалась знакомая девушка и он приветливо улыбнулся ей.

- Удачного пути тебе, Мусь-минь из клана Ляо-гока!

- Удачи и тебе, ронин Мур-тянь, - отозвалась девушка и поправила на плече огромный кожаный мешок, судя по виду наполненный веревками.

- Подожди меня на берегу, если задание твое это позволяет.

- Именно так я и поступлю, - ответила девушка и свернула с дороги.

Мур-тянь отдал письмо дайме Кунь-кьяри, и ждал в коридоре ответа, с оттенком восхищения слушая все, что доносилось из-за ширм.

- Зловонный потомок макаки! Трижды проклято чрево выносившее его, и пусть отсохнет сосуд мужественности его отца! Плод любви оранжевой лягушки с фиолетовыми пятнами и зеленой волосатой гусеницы будет изумлен своей привлекательностью при виде этого отхода пищеварения смердящего дракона Пуи, на которой не вырастет желтоватый и недлинный рис, идущий в пищу беднякам! Его гнусной плотью побрезгуют пожиратели падали и испражнений, содержимым желудков которых он питается, в свободное от очистки побережья от сгнивших остатков тухлой рыбы, крабов и устриц, время.

По наступившему молчанию Мур-тянь заключил, что высокородный дайме каллиграфически пишет ответ красной и черной тушью на тончайшей, искусно выделанной рисовой бумаге, постепенно перематывая ее между палочками из драгоценного дерева тянь с сапфировыми шариками на концах.

К вечеру усталый дайме вышел из-за ширмы. Мур-тянь отложил оригами из бумаги небесно-голубого цвета «Лиса, поймавшая кролика, несет его в свою нору на вершине холма, в час, когда солнечные лучи угасают в пустынных просторах моря», которое он складывал последние семь часов, уже почти закончив, и спокойно посмотрел на дайме. Тот даже не изменился в лице, встретив холодный взгляд ронина. Он просто выхватил свою катану, сделанную руками великого Минь-сяо, передающуюся в его семье уже двенадцать поколений, как заметил Мур-тянь, и начал рубить ширмы и слуг, попадавших в его поле зрения. Мур-тянь невозмутимо стоял в стороне, изредка добивая слуг или дорубая ширмы, затянутые драгоценным батиком с видами Фудзи, сакурами и летящими журавлями, написанные яркими красками, пропущенные высокородным дайме.