Читать «Стихотворения (1924)» онлайн - страница 5
Владимир Владимирович Маяковский
рода человечьего!
Тот человек,
в котором
цистерной энергия —
не стопкой,
который
сердце
заменил мотором,
который
заменит
легкие — топкой.
Пусть сердце,
даже душа,
но такая,
чтоб жила,
паровозом дыша,
никакой
весне
никак не потакая.
Чтоб утром
весело
стряхнуть сон.
Не о чем мечтать,
гордиться нечего.
Зубчиком
вхожу
в зубчатое колесо
и пошел
заверчивать.
Оттрудясь,
развлекаться
не чаплинской лентой,
не в горелках резвясь,
натыкаясь на грабли,—
отдыхать,
в небеса вбегая ракетой.
Сам начертил
и вертись в пара́боле.
ЗДРАВСТВУЙТЕ!
Украсьте цветами!
Во флаги здания!
Снимите кепку,
картуз
и шляпу:
британский лев
в любовном признании
нам
протянул
когтистую лапу.
И просто знать,
и рабочая знать
годы гадала —
«признать — не признать?»
На слом сомненья!
Раздоры на слом!
О, гряди
послом,
О’Греди!
Но русский
в ус усмехнулся капризно:
«Чего, мол, особенного —
признан так признан!»
Мы славим
рабочей партии братию,
но…
не смиренных рабочих Георга.
Крепи РКП, рабочую партию, —
и так запризнают,
что любо-дорого!
Ясна
для нас
дипломатия лисьина:
чье королевство
к признанью не склонится?!
Признанье это
давно подписано
копытом
летящей
буденновской конницы.
Конечно,
признание дело гуманное.
Но кто ж
о признании не озаботится?
Народ
не накормишь небесною манною.
А тут
такая
на грех
безработица.
Зачем…
почему
и как…
и кто вот…
признанье
— теперь! —
осмеет в колебаньи,
когда
такой у Советов довод,
как зрелые хлебом станицы Кубани!
А, как известно,
в хорошем питании
нуждаются
даже лорды Британии.
И руку пожмем,
и обнимемся с нею.
Но мы
себе
намотаем на ус:
за фраком лордов
впервые синеют
20 000 000 рабочих блуз.
Не полурабочему, полулорду
