Читать «Хора на выбывание» онлайн - страница 17

— А-а-а-а!!!

— И поэтому, вот! Вот он! Вот!!! Вот!!!! Мертвый!!! Ха-ха!!!! Ха-ха-ха ха-ха!!!!

— Ха-а-аххха!!!! — захлебнулась в восторге толпа.

Журналист приподнял голову и увидел на помосте отца Юрия, равнодушно глядящего под ноги. Отец что-то неразборчиво сказал в микрофон. Юрий нежно приобнял его и поцеловал в щеку. Толпа оргазмировала.

— Сынок, отпустил бы ты меня, — попросил отец.

— Рано, папа, — шепнул Юрий, и, сделав вид, что еще раз целует отца, зубами вынул из его рта записку с магическим заклинанием.

Лицо отца потеряло всякое выражение. Жена Юрия заботливо взяла его под локоть и увела с помоста в машину.

Журналист нахмурился и отошел от беснующейся толпы подальше. О фотографе, который пошел с ним на митинг, он просто забыл. Глянув на крестик, который выпал из ворота рубашки, журналист снова выругался и начал расстегивать цепочку, на которой крестик висел. Серебро на нем чернело постоянно. Поэтому в запасе с собой журналист носил пятнадцать серебряных цепочек каждый день, и менял их по мере почернения, как носовые платки. Старые он споласкивал святой водой, и тогда из серебра выползали болезни. Журналист недоумевал: ему точно было известно, что отец Юрия умер.

Его удивленное лицо с поднятыми, как всегда, бровями, попало в объектив видеокамеры. Ей снимал митинги сотрудник Совета Безопасности Молдавии. Он стоял вдалеке: подойти к толпе ближе, чем на двести метров, ему мешал страх. Он слышал, что манифестанты очень боятся и не любят журналистов и сотрудников спецслужб. Внезапно в камере что-то щелкнуло. Врачи констатировали — инфаркт.

ХХХХХХХХХХХХ

Юрий был человеком слова, пусть и в его понимании — слова. Поэтому обещание, данное отцу, — отпустить того, как можно скорее, собирался выполнить. И при первом же удобном случае спросил священника Бессарабской Митрополии, батюшку Игнатия:

— Скажите, отец, может ли человек, именующий себя христианином, участвовать в митингах, плясках и песнопениях, в дни, когда умер его близкий?

— Нет, — категорически ответствовал Игнатий, потягивая растворимый кофе, — никак не может.

На коленях у батюшки лежала книга «Сто еврейских анекдотов».

— Сорок дней человек этот, — продолжал батюшка, — должен печалиться.

Юрий задумался. Бессарабская митрополия, — его детище, — откололась от Молдавской митрополии пять лет назад. Юрий задумал и совершил раскол по двум причинам: его христианской партии нужна была поддержка своей церкви, и Молдавскую митрополию, подчиненную московскому патриарху, пора было ослабить. Но марионетки, как обычно, стали считать себя друзьями хозяина, а не его куклами.

— А если человек скроет сей факт, отец?

— Согрешит. Факт. — Осенил себя крестом Игнатий, украдкой перелистывая анекдоты. — И будет отлучен от христианской церкви.

— Гм… Отец Игнатий, да отвлекитесь вы! А если близкий человек умрет у того, кто возложил на себя миссию спасения и сохранения христианской религии в стране, где у власти — исчадия ада, антихристы, атеисты, не верящие ни во что, но рядящиеся в тогу московского православия? И человеку этому нужно продолжать борьбу?