Читать «Жизнеописание Троекуровского затворника, старца Илариона Мефодиевича Фокина» онлайн - страница 5

Такие поступки слишком резко выделяли юного Илариона из среды его сверстников. Для всех он казался весьма странным мальчиком, что чрезвычайно огорчало его родителей и поселяло в них неприязнь к сыну. Чувство это в них тем более возрастало, чем становилось очевиднее, что Иларион никогда не будет хорошим работником, поддержкой в их семейных нуждах, столь разнообразных в крестьянском быту. Илариону вследствие этого приходилось переносить от домашних насмешки, укоризны и вообще разного рода неприятности.

Путь строгой христианской жизни - путь скорбный, крестный, по словам Самого Господа, заповедавшего боголюбцам в терпении стяжавать души свои (см.: Лк. 21, 19). Это, впрочем, бывает иногда, с одной стороны, не потому, что окружающая среда людей ненавидит подвижника, идущего путем Господним, а просто потому, что жизнь его не подходит под уровень их понятий. Оттого люди, невидимо подстрекаемые бесовскими кознями, наносят оскорбления рабу Божию, часто и сами не замечая и не понимая того, что этим могут причинить ему великий душевный вред. Так было и с домашними Илариона, которому, как еще только вступающему на путь духовной жизни юному отроку, угрожала поэтому большая опасность в деле спасения. Но Всеблагий Бог,

избавляющий нища от сильна, и убога, емуже несть помощника (ср.: Пс. 71, 12), легко и скоро отвратил беду. Он послал Илариону надежного защитника и покровителя в лице того же старца-деда, к которому отрок давно был сердечно привязан. Дед взял к себе внука под предлогом найма в работники. Родители Илариона не могли сему противиться - тем более что такой поступок деда с внуком даже и несколько подходил под их взгляд на жизнь. Иларион же со своей стороны был очень рад развязаться с немирными к нему домашними и перейти на жительство к единодушному с ним и мудрому деду. И так дело было сделано.

С этого времени началась для юного Илариона новая жизнь. Теперь он, не слыша ни от кого насмешек и укоризн, могущих в юном, хотя и боголюбивом сердце подавить семена благочестия, мог дать полную свободу своим заветным сердечным стремлениям - всецело работать возлюбившему его Господу. Таким образом, из Илариона не по виду только и названию образовался работник, но и в духовном, высшем значении сего слова, так как он получил теперь полную возможность, по слову Псалмопевца, со страхом и трепетом работать Господу[