Читать «Янтарная карета» онлайн - страница 10

Карморан на следующий же день взял на место племянницы толковую женщину. Все постояльцы с глубоким разочарованием восприняли это. Как?! "ЭМИЛИЯ" без Эмилии?! Этого не может быть!.. И вскоре гостиница Карморана превратилась в заурядное заведение. Она оставалась по-прежнему чистой и гостеприимной, однако, того особого уюта, что царил в ней совсем недавно, увы, - уже не было.

Эмилия вздыхала всю дорогу, так и не зная: правильно ли сделала, уступив Эвалду.

Но вот они въехали в столицу. На оставшиеся золотые Поэт купил небольшой, зато дешевый особняк. Дешевый по той причине, что был он старинный. К сожалению, многие горожане предпочитают жизнь "под старину". Они строят новые крепкие дома в стиле "барокко", или "готики", покупают на заказ мебель "под Людовика", или "королеву Викторию", словом, все хоть и выглядит "антикварным", но при этом сделано из особо прочных современных материалов.

Дом же Эвалда был старинный по-настоящему: семь комнат, помещения для слуг, просторный подвал с винными бочками, правда, пустыми, которые Эвалд обещал тут же наполнить, как только они устроят свой быт.

Лучшие издатели столицы, узнав, что поэт Эвалд переехал сюда навсегда, - тут же посетили его и заключили с ним новые контракты. О нем писали все газеты, а весть о его переезде дошла до Короля.

Его Величество пригласил Поэта с супругой во дворец, наградил его Орденом Величия, и тут же назначил Первым придворным поэтом. Это означало, что ко всем дворцовым праздникам, а также ко дню рождения первых лиц государства, Поэт должен был (хочешь - не хочешь!) писать оды и панегирики. Кроме того, если у какого-нибудь вельможи собирались гости, Поэту заказывали поздравительные стихи, как от имени хозяина, так и от имени гостей. Вначале Эвалд сопротивлялся столь обширным заказам, но деньги потекли рекой: ведь теперь, когда у него была семья, он уже не раздавал их нищим и бездомным... Вскоре он даже нанял двух молодых поэтов, назначив их своими секретарями, с тем, чтобы они писали подобную чушь.

Прошел год-другой. Эмилия родила ему сына. Но Эвалд не испытывал радости отцовства. Он был слишком занят во дворце и на поэтических курсах, где читал лекции молодым поэтам, как нужно писать стихи. Сам же писать почти перестал. Его имя потихоньку исчезло с поэтических прилавков, а новое поколение им уже не интересовалось. И хотя портрет Поэта вместе с прежними его стихами ежегодно печатали в школьных учебниках, - каждый ученик думал, что Поэта давно уже нет в живых, ибо классиками (как учили всех нас), становятся лишь после смерти.

А Эмилия стала тяготиться столичной жизнью. Выросшая вдалеке от Двора, она с каждым днем все сильнее скучала по родному городку и по своей милой гостинице. И вот однажды вместе с сыном удрала домой на той самой янтарной карете.

Вы думаете, Эвалд расстроился? Помчался за ней вслед?! Ошибаетесь! С потерей таланта он разучился горевать, мечтать и смеяться. И вскоре совсем забыл, что у него были жена и маленький сын. В своем особняке жил он теперь не один: вместе с ним жила его Зависть.