Читать «Фантасмагория и другие стихотворения» онлайн - страница 16

Все ждут… — Кого ждут, знает он.

Они, поникнув, не уснули,

Но каждый съежился на стуле,

Глаза отчаяньем блеснули!

Не разговорчивей креветок,

Мозг сух от скорби беззаветной,

Вы не дождетесь их ответа —

«Ждем три часа! Довольно, Джон! —

Один издал все ж вопль и стон:

Скажи, накроют пусть на стол!»

Виденье, гости, — все пропало,

Одна лишь дама среди зала

Благоговейно причитала.

Ушел он, сев на брег морской

Следить за мчащейся волной

С приливом на берег сухой.

Бродил он возле кромки чистой

Воды, и ветер пел речисто

На ухо, шли валы игристы.

Зачем он слушал ее снова

И замирал над каждым словом:

«Ах, жизнь, увы, абсурд неновый!»

Третий голос

Лишь миг недвижна колесница

Его слезы была — стремится,

Печаль излить его ресница.

А ужас прямо в сердце дышит,

Глас ни вдали, ни рядом — выше —

Казалось, слышен, — но не слышен:

«Но нет в слезах ни утешенья

Ни искры сладкого сомненья,

Все тонет в мрачной тьме томленья».

«От слов ее открылась рана,

Они мудрей, чем океана

Был вой невнятный постоянно, —

Сказал, — мудрее, чем потока

От запада и до востока

Певучий диалект глубокий».

А голос сердца тих, суров,

Словами образов — не слов,

Сказал, как путник, тяжело:

«Ты стал сейчас глупей, чем прежде?

Так почему глас знанья нежный

Не слушаешь, живя надеждой?»

«О, только бы не это! — Ужас!

Уйти к вампиру лучше — глубже

В пещеру, плоть отдав ему же!»

«Будь тверд, ведь мыслей мудрых тьма, —

Безбрежна и теснит сама

Коросту скудного ума».

«Не это! Лишь не одиноким

Остаться. В голосе глубоком

Ее был странный хлад жестокий.

Эпитеты ее чудны,

И не было ведь глубины

В ее словах, что так ясны.

Ответы были величавы,

И я не мог не верить, право,

Что не мудра она на славу.

Не оставлял ее, пока,

Запутав мысли, как шелка,

Она не стала далека».

Но шепот проскользнул дремотно:

«Лишь в правде — правда. Знать охота

Суть дел всем», — подмигнул вдруг кто-то

Благоговейный ужас смерть

Внушает, голову как плеть

Он свесил — жив едва — на треть.

Растаял шепот, — так густою

Ветр поглощается листвою,

Не дав ни тени нам покою.

И с каждым мигом все страшней

Отчаянья пучина — в ней

Он стиснул голову сильней.

Когда узрел, как сведена

Бровь скал, алея от вина

Зари, — спросил: «Так в чем вина?»

Когда же от слепящих гроз

Ослепло небо, как от слез, —

Надела траур роза роз.

Когда в преддверье Рождества

Затмилась солнца голова,

Всплакнул: «Душа, в чем не права?»