Читать «Из глубин памяти» онлайн - страница 10

— Слушая предыдущего оратора, я вспомнил восточную поговорку: «Если ты глуп, то это навсегда».

Хохот, шум, выкрики. Оскорбленный эсер рвется к трибуне:

— Я протестую, это недопустимо, коллега должен извиниться, взять свои слова обратно.

Луначарский поднимает руку. Шум стихает.

— Я понимаю чувства коллеги, — говорит он. — И я хочу внести существенное исправление: «Если ты глуп, то это надолго».

Можно представить себе, что творилось в аудитории.

Но это, быть может, апокриф. А вот достоверный рассказ, слышанный мною от чудесного человека, ныне уже давно покойного, Михаила Михайловича Францева, который в 1927–1928 годах ведал в Симферополе областным парткабинетом.

«В 1919 году, — говорил Францев, — пришлось мне один-единственный раз быть у Луначарского на приеме в Наркомпросе. Беседа продолжалась полчаса, самое большее сорок минут. И все.

Лет через шесть-семь встретился я с ним на какой-то конференции по вопросам просвещения. Подхожу. «Здравствуйте, Анатолий Васильевич! Вы, конечно, меня не помните. Я…» Но тут он меня прерывает, кладет руку мне на плечо. «Постойте, постойте, не говорите, я вспомню». Анатолий Васильевич смотрит мне в глаза, видно, напрягает память и медленно говорит: «Ваша фамилия Францев. Зовут вас… Михаил Михайлович… Стойте, стойте. Вы заведовали Курским губоно. Вы были у меня с докладом в 1919 году».

Я стоял перед ним, раскрыв рот от удивления, — говорил Францев. — Боже мой, какая же память у человека. Фотографическая! А Луначарский, очень довольный, посмеиваясь, стал напоминать, о чем мы говорили, что я просил у Наркомпроса и как потом был решен вопрос на коллегии.

Я уже ничего не помнил. А он помнил, хотя и в день приема и на другой день у него наверняка были десятки встреч, разговоров, выступления и другие дела.

И ведь видно было, что ему доставляет удовольствие самому вспомнить человека, его имя, о чем шла речь и прочее».

Рассказ Францева восхитил меня. Я завидовал ему, что он встречался с Луначарским, беседовал с ним. Мне и в голову тогда не приходило, что настанет время — и очень скоро, — когда я своими глазами увижу и своими ушами услышу Анатолия Васильевича.

* * *

В 1930 году я стал слушателем литературного Института красной профессуры.

Помню огромный переполненный зал в здании Коммунистической академии. Луначарский делал доклад по вопросам современной литературы и искусства. Присутствовал весь цвет тогдашних историков литературы, критиков, писателей, режиссеров, артистов, художников, работников печати.

В те времена не было единых союзов писателей, художников, кинематографистов.